Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)

Каждый, кому доводилось держать в руках пухлый обжигающий донжуанский список Бродского,
возможно, ловил себя на мысли, что невольно погружается в странное бытовое, с придурью,
исследование - как начинался и развивался этот роман, был ли он скоротечным, что он нашел в ней,
что она нашла в нем, как стреляли и о чем говорили глаза, а эти цветные и черно-белые снимки
справа - точны ли они, к какой поре относятся, особенно, конечно, этот вопрос прилипает
к расплывшейся до невообразимых размеров даме в очках - была ли она в интересную пору
худенькой или пухленькой, каковы у нее были руки, каковы были ноги, помнит ли она что-нибудь,
или натиск ближайшего окружения был столь ошеломителен, что эта человеческая травка
перекати-поле сжалась-засохла-сгорела, а то, что мы видим, это лишь глупое, ни за что не
отвечающее и ничего не помнящее свиное сало-сало-сало, а эти имена и фамилии слева -
точны ли они, кто эти буфетчицы-студентки-медсестры-филологини-графини-баронессы и прочая-прочая,
некоторые имеют год рождения, некоторые - уже и год смерти, в некоторых случаях точно указаны
год, дата, час интимной близости, в некоторых, как в ресторанах, на полуголой тарелке мы получаем
лишь малозначащее ок. и год, разворачиваем его для очистки совести в полновесное около - и застываем
в ужасе - мы заплатили за блюдо с таким интригующим названием так дорого, а получили так мало...
Из письма луны Ани:
Сейчас смотрела по ТВ сводку новостей о работе спецотрядов четвертого этажа в зонах зеленых посадок.
Они радикально решили проблему пресной воды. Сбросили сверху сотни компактных мощных опреснителей,
вкопали их за ночь в песок, внешне ничем не нарушив привычный ландшафт песчаной береговой полосы.
Скрытые водозаборники засасывают океаническую воду, компрессоры гонят ее через фильтры и подают
по трубам в места назначения (естественно, трубы тоже скрыты в песке). Показали два момента, которые
меня приятно взволновали: по сигналу сверху из песка, с дрожанием, появляются черные тугоплавкие
антенны, похожие на руки с растопыренными пальцами, в них прицельно - из безоблачного неба! - бьют
сгустки энергии, похожие на плазму шаровых молний, далее с тем же старческим дрожанием антенны
прячутся в песке; раз в неделю луны устраивают профилактический осмотр установок, меняют фильтры,
забирают вверх всю сухую соль... Смотрела и радовалась. Прислали нам очередной вызов на шахматный
бой - огорчилась: мы ведь здорово отстали... Песок проник в мозги. Скрипят. Засели за двухнедельную
тренировку. Но предчувствия - неприятные. Это кто у нас любит проигрывать? В паузах слушаем музыку. Ц. Аня

    Иосиф Бродский
	
	
	     Торс


     Если вдруг забредаешь в каменную траву,
     выглядящую в мраморе лучше, чем наяву,
     иль замечаешь фавна, предавшегося возне
     с нимфой, и оба в бронзе счастливее, чем во сне,
     можешь выпустить посох из натруженных рук:
        ты в Империи, друг.

     Воздух, пламень, вода, фавны, наяды, львы,
     взятые из природы или из головы, -
     все, что придумал Бог и продолжать устал
     мозг, превращено в камень или металл.
     Это - конец вещей, это - в конце пути
        зеркало, чтоб войти.

     Встань в свободную нишу и, закатив глаза,
     смотри, как проходят века, исчезая за
     углом, и как в паху прорастает мох
     и на плечи ложится пыль - этот загар эпох.
     Кто-то отколет руку, и голова с плеча
        скатится вниз, стуча.

     И останется торс, безымянная сумма мышц.
     Через тысячу лет живущая в нише мышь с
     ломаным когтем, не одолев гранит,
     выйдя однажды вечером, пискнув, просеменит
     через дорогу, чтоб не прийти в нору
        в полночь. Ни поутру.

             1972