Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)

Из письма луны Н.:
На ТВ кипит форум: "Почему она одна может, а мы все - нет?" Виновница этого словесного пожара -
абсолютный гений секса всех времен и народов, крупноглазая и крепкогрудая, крутобедрая
луна 3А (кстати, прямая внучка царицы N), обнаженная и прекрасная, - скромно стоит рядом с ведущей
в лучах мощнейших прожекторов и спокойно смотрит в зал. Когда начинали передачу в прямом
эфире три часа назад, в зале сидели 50 лун. А теперь их 50 000 - в зале и на прилегающих площадях,
и постоянно берут слово представители многочисленных групп-участниц передачи с первого, второго
и четвертого этажей. Эта тема всех молодых жен берет за живое. Почему, действительно? И все смотрят
на ее тело. Боевое перо, конечно, превосходно. Но и голова (вернее - сумма голов) варит исключительно.
Некоторые луны злы и разочарованы: почему это умение не вшито в нас матерями? И уже сотый раз вслух
мусолят фильм 3А и твою вчерашнюю запилку после рыбалки... Небо и земля!!! Нам всем так стыдно
за них! - распаляется луна в белой кофточке. Она трясет тяжелыми шарами и все понимают: шансов у нее -
никаких. Пожизненно - только контейнер Р. Наконец, некая серая птичка пытается защитить рыбачек: у них
тоже есть права человека, они могли совершенно спокойно не видеть передачу "Гений", пропустить ее
кино, быть усталыми, просто спать или лежать и читать книгу (или смотреть любые иные фильмы на нашем ТВ).
Рев протеста. Даже среди умных законы толпы, все эти стадные эффекты никто не отменял. Жуть. В конце
концов ей дали слово. Почему кричала? От неожиданности и напряжения. Мой крик - это полет в атаку
с саблей на скакуне Д. Меня бы взорвало изнутри, если бы я не выпускала все время пар... Училась по книгам
и фильмам. Воображала себя прямой участницей и представляла, какие мышцы работают - как и почему?
Тренировалась, тренировалась, тренировалась. Верила в свою счастливую звезду. Знала - увидимся! Ц. Н.

    Иосиф Бродский
	
  
	 
Неоконченный отрывок

                    F.W.

     Самолет летит на Вест,
     расширяя круг тех мест
     - от страны к другой стране, -
     где тебя не встретить мне.

     Обгоняя дни, года,
     тенью крыльев "никогда"
     на земле и на воде
     превращается в "нигде".

     Эта боль сильней, чем та:
     слуху зренье не чета,
     ибо время - область фраз,
     а пространство - пища глаз.

     На лесах, полях, жилье,
     точно метка - на белье,
     эта тень везде - хоть плачь
     оттого, что просто зряч.

     Частокол застав, границ
     - что горе' воззреть, что ниц, -
     как он выглядит с высот,
     лепрозорий для двухсот
     миллионов?

             1968