Специальные ежемесячные бизнес-журналы для руководителей крупных предприятий России и СНГ О фирме Журналы Подписка и реклама Интервью Содержание сайта Обратная связь

Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)

Из письма луны ХХХ:
Вот и наступила очередь моего письма к тебе - но в какой редакции! За мной усиленная слежка
всех родов войск четырех этажей! В моих офисе, квартире, компьютерах перерыто все... Искали,
но не нашли. Впрочем, не нашли сегодня - найдут завтра. И пропадут навечно. Такая тут игра.
Я прочитала письма М., Лю, ЛФ, N и К. к тебе о моей скромной персоне. Любопытно!!! У всех -
страх и интерес. Всем не советую в это ввязываться! Впрочем, два-три месяца назад я думала
об этом совершенно иначе... Помнишь, в средние века ученые видели друг в друге не коллег,
но конкурентов и всячески шифровали сделанные открытия. И один, пытаясь расшифровать
послание коллеги, сделал свое собственное открытие! Любопытнейший случай! Почти про меня.
Я тоже сделала открытие - близко к области А-измерения. Земляне используют одну нитку времени
и считают ее фундаментальной и единственной в своем роде. На самом деле их много. Может
быть, очень много. Наши интеллект и воля позволяют перебрасывать наше физическое тело
в иное время. Иногда физическое тело перебросить не удается - на Земле остается труп... Но
начинка - улетела. Помнишь потрясший тебя сон с утренним мини-концертом из трех никому
неведомых гениальных песен Владимира Высоцкого? Это как раз из этой области... Итак,
первоначально я не делала тайны из своего открытия. Наоборот, бурно пропагандировала его
и призывала лун непременно все испытать на себе. Сняла несколько видеофильмов о своих
тренировках и их показали разные каналы нашего ТВ, Опубликовала в нашей периодике массу
статей, которые потом собрала и опубликовала в виде пяти книг (все были посланы тебе -
без твоего сверхжеланного ободряющего ответа, конечно): "Интеллект и воля", "Тренировка
тела и духа", "Новая левитация", "Вперед, в иное время!", "Они там ходят вниз головой!"
И как всегда в жизни: кому-то мои книги и мысли - мусор и бред сумасшедшего, кому-то -
Библия и ясный путеводитель. Одни читают, другие нет. Пока все обычно и нет ничего страшного.
Но вот луны стали пропадать неведомо куда, не оставляя трупов, - и стало страшно. И некоторые
нити следствия сошлись на мне... А нет ли у меня какого-нибудь мощного оружия против всех?
А не арестовать ли меня, как в средние века, для своего спокойствия? В благодарность за мое
добро. Почему я перестала пропагандировать эти полеты в иные времена? Ну, во-первых, твое
бесконечно долгое молчание навело меня на раздумья: почему ты молчишь? Это ангельское
терпение? Равнодушие? Отсутствие интереса? Неодобрение? Гордость юного автора помешала
тебя спросить об этом прямо. Во-вторых, стали пропадать луны - и я испытала ответственность
и беспокойство. У каждой луны в голове свой фонарик мысли, своя программа путешествия,
своя мера собственной свободы, своя мера бесстрашия и страха, своя мера притяжения к тебе...
Верю, что все они благополучно вернутся из своих путешествий-исследований, но когда? Ведь
там безумно интересно! О, неведомое большинству счастье первопроходца! О, свернутые в клубок
мохнатые звезды Ван-Гога! О, восторженный плохонький телескоп Тарковского! О, образцы неведомых
пород в рюкзаках за спиной! О, мой никому не понятный хохот от баллады с саксофонами - ночью,
у костра, среди неведомых гор! Когда они вернутся, куда они ушли, где их искать, нужно
ли это делать, как с ними связаться - не знаю, не знаю... Но верю в них! Они вернутся! Ц. ХХХ


 

    Иосиф Бродский
        
        
               
     Рождество 1963


     Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
     Звезда светила ярко с небосвода.
     Холодный ветер снег в сугроб сгребал.
     Шуршал песок. Костер трещал у входа.
     Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
     И тени становились то короче,
     то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
     что жизни счет начнется с этой ночи.
     Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
     Крутые своды ясли окружали.
     Кружился снег. Клубился белый пар.
     Лежал младенец, и дары лежали.

             январь 1964