Окна из алюминия в Севастополе — это новые возможности при остеклении больших площадей и сложных форм. Читайте отзывы. Так же рекомендуем завод Горницу.
Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)
Иосиф Бродский. Фото М.Волковой. Год и место съемки не указаны.  Ольга ШЕРВУД Фонтанный дом представляет выставку "Меньше единицы" - Как известно, Музей Анны Ахматовой рано или поздно, однако непременно произведет на свет Музей Иосифа Бродского. Скрытый для общественности рабочий процесс его вынашивания имеет и публичные вспышки, что ли, - демонстрацию "материалов и новых поступлений". Среди основных выставок не забудется всем, кто видел, экспозиция 2003-го "Иосиф Бродский: Урания. Ленинград - Венеция - Нью-Йорк" (где поэт был вечным странником) и спустя два года - "Американский кабинет Иосифа Бродского" (где странник обретал временную гавань). К очередному дню рождения поэта соткался новый проект того же смысла: конкретные предметы и "бумаги", составляющие личное и "государственное" бытование "нашего современника", перед тем как стать частью мемориального музея, проходят художественную инициацию выставочным пространством. Сейчас представлено прежде всего связанное с семьей: письма, документы, фотографии - начиная с деда Бродского (соответственно, времен Александра II), все - подлинники. Десятки фотографий, сделанных отцом. Письма Иосифа папе и маме из геологической экспедиции, из ссылки. После изгнания - многочисленные "открытки с видами" и описаниями мест, Бродский посылал их в Ленинград из всех своих перемещений по миру, по десятку в конверте, чтобы хоть так побыть с родителями под иным сине-глянцевым небом. Удостоверения личности и профессиональные свидетельства того-сего, "Патент на личное промысловое занятие" деда и "корочки" разных организаций-учреждений, где служили отец и мать, метрика самого Иосифа (упомянутая в эссе "Меньше единицы", как и "Полторы комнаты", посвященном жизни-жилью в доме Мурузи), справки, автобиография на бланке, анкеты... - жизнь человека в социуме требует бесконечных подтверждений себя самое, непременно с печатью. Все эти реликвии выложены художником проекта Владимиром Быстровым как бы снизу вверх огромной "1", составленной из небольших витрин. Начало связано в сознании с первым номером, с цифрой 1; семейные начала определяют высоту личности. Вот и выложены документы так, что под самой вершиной "единицы" государственные "знаки" ненадолго сменяются своей противоположностью, документом чувств, - письмами отца к сыну, чтобы завершиться опять официально: входным билетом на Нобелевскую лекцию в Королевской академии и, по латыни, дипломом доктора литературы Оксфорда. А "носик" витрины-"единицы" свободен от букв. Там одни фотографии, точнее - фотокарточки, ибо тоже страшно далеки от любого официоза: предельно любительские снимки "полутора комнат" в доме Мурузи, сделанные Михаилом Мильчиком при отмечаниях дней рождения Иосифа уже после его отъезда. Рядом - те самые, что на снимках и за кадром, - часы и телефон, канделябр и глобус, пишущая и швейная машинки, плащ и шарф (будто грандиозная орденская лента), кепка на чемодане, в котором лежали (отец любовно складывал) большие конверты с фотографиями постепенно взрослеющего мальчика. Противопоставление казенного и личного в "1" все же более-менее нейтрально. На соседней стене - свидетельства их антагонизма, непреодолимого в тоталитарной стране: прошения, которыми двенадцать лет родители Бродского молили разные инстанции - от районного ОВИРА до "уважаемого Леонида Ильича" - о встрече с сыном. Оскорбительное "Нецелесообразно" был постоянный ответ. Противостояние антигуманной системе выплеснулось и в том, что, вернувшись из аэропорта 4 июня 1972 года и чуть позже, друзья Бродского подробнейшим образом зафиксировали квартиру по сантиметру, описали стояние книг - одну за другой, упаковали и уберегли вещи. Рационально объяснить эти действия никак невозможно (что и признает Яков Гордин, хранитель книг), ибо никто и помыслить не мог такого грядущего, какое случилось. По смерти родителей Бродского семейный архив пребывал у племянницы Александра Ивановича Бродского - Цицилии Александровны Руткис, а теперь он - часть фонда Иосифа Бродского в Ахматовском музее. Все это - и страдания, и противостояния - соотносится с государственной машиной и суть свидетельства бытия "социальной единицы", единственно признаваемой тоталитарной властью. В этом смысле Бродский глубоко иронично предполагал, что "может быть, ты меньше единицы", - зная, что внутри "Я" есть некая суть, неизменная, спрятанная даже от самых близких, одинокая. Возможно, обычно именно ее называют душой, но Бродскому, полагаю, надо было уйти от всего сентиментального. Слишком давно опошлено словами то сокровенное, что во многих людях задавилось, а редких остальных делает поэтами, даже если они не пишут стихов. Не случайно сам Бродский здесь показан буквально таким, который "больше единицы": с фотографии во всю стену он "видит" свое прошлое, возвышаясь и над элегией, и над яростью (смотрите текст "Меньше единицы"). Удивительно ли, что внутренняя сущность человека, по Бродскому, текуча и подвижна, как вода, "которая качает твою лодку", как воздух? Нет, разумеется. Вторая часть выставки - аудио-видеоинсталляция того же Владимира Быстрова. Голос поэта, читающего стихи, звучит в пустой темной комнате, лишь несколько полупрозрачных экранов дробят ее верхнюю часть на фрагменты, на экранах - вода: волны, капли, дождь, то ли Нева, то ли Венеция, то море, то океан... И ветер колышет листья деревьев. А еще в воздухе будто висят - концы строк, буквы русские, буквы английские. Так, на двух языках, звучат и стихи; в 1986-м сборник эссе Less than one ("Меньше единицы") признан лучшей литературно-критической книгой года в Америке, а в 1987-м случилась Нобелевская премия. Социум удостоверил гениальность поэта - для себя. Родители уже умерли. Осталось сказать, что 24 мая, в день рождения Бродского, сюда пришли многие из (во всех смыслах) оставшихся подлинных "единиц". Была представлена книга воспоминаний Рады Аллой "Веселый спутник". В ближайшие месяцы в издательстве журнала "Звезда" выйдет и составленная Валентиной Полухиной фактически первая полная биография поэта "Иосиф Бродский. Жизнь. Труды. Эпоха". 
Деград |
