Окна из алюминия в Севастополе — это новые возможности при остеклении больших площадей и сложных форм. Читайте отзывы. Так же рекомендуем завод Горницу.

Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)

Источник фото: http://www.picsearch.com/info.cgi?q=Joseph%20Brodsky&id=FsUtESGTduC4FgYvhee6WAQPUKHZkn44sYzFAI8qeJ4&start=61




ИОСИФ БРОДСКИЙ


Мексиканский дивертисмент (цикл из 7 стихов)----
Гуернавака


                          Октавио Пасу

     В саду, где М., французский протеже,
     имел красавицу густой индейской крови,
     сидит певец, прибывший издаля.
     Сад густ, как тесно набранное "Ж".
     Летает дрозд, как сросшиеся брови.
     Вечерний воздух звонче хрусталя.

     Хрусталь, заметим походя, разбит.
     М. был здесь императором три года.
     Он ввел хрусталь, шампанское, балы.
     Такие вещи скрашивают быт.
     Затем республиканская пехота
     М. расстреляла. Грустное курлы

     доносится из плотной синевы.
     Селяне околачивают груши.
     Три белых утки плавают в пруду.
     Слух различает в ропоте листвы
     жаргон, которым пользуются души,
     общаясь в переполненном Аду.

        ___

     Отбросим пальмы. Выделив платан,
     представим М., когда перо отбросив,
     он скидывает шелковый шлафрок
     и думает, что делает братан
     (и тоже император) Франц-Иосиф,
     насвистывая с грустью "Мой сурок".

     "С приветом к вам из Мексики. Жена
     сошла с ума в Париже. За стеною
     дворца стрельба, пылают петухи.
     Столица, милый брат, окружена
     повстанцами. И мой сурок со мною.
     И гочкис популярнее сохи.

     И то сказать, третичный известняк
     известен как отчаянная почва.
     Плюс экваториальная жара.
     Здесь пуля есть естественный сквозняк.
     Так чувствуют и легкие, и почка.
     Потею, и слезает кожура.

     Опричь того, мне хочется домой.
     Скучаю по отеческим трущобам.
     Пошлите альманахов и поэм.
     Меня убьют здесь, видимо. И мой
     сурок со мною, стало быть. Еще вам
     моя мулатка кланяется. М".

        ___

     Конец июля прячется в дожди,
     как собеседник в собственные мысли.
     Что, впрочем, вас не трогает в стране,
     где меньше впереди, чем позади.
     Бренчит гитара. Улицы раскисли.
     Прохожий тонет в желтой пелене.

     Включая пруд, все сильно заросло.
     Кишат ужи и ящерицы. В кронах
     клубятся птицы с яйцами и без.
     Что губит все династии - число
     наследников при недостатке в тронах.
     И наступают выборы и лес.

     М. не узнал бы местности. Из ниш
     исчезли бюсты, портики пожухли,
     стена осела деснами в овраг.
     Насытишь взгляд, но мысль не удлинишь.
     Сады и парки переходят в джунгли.
     И с губ срывается невольно: рак.

             1975

----
1867


     В ночном саду под гроздью зреющего манго
        Максимильян танцует то, что станет танго.
     Тень воз-вращается подобьем бумеранга,
        температура, как под мышкой, тридцать шесть.

     Мелькает белая жилетная подкладка.
        Мулатка тает от любви, как шоколадка,
     в мужском объятии посапывая сладко.
        Где надо - гладко, где надо - шерсть.

     В ночной тиши под сенью девственного леса
        Хуарец, действуя как двигатель прогресса,
     забывшим начисто, как выглядят два песо,
        пеонам новые винтовки выдает.

     Затворы клацают; в расчерченной на клетки
        Хуарец ведомости делает отметки.
     И попугай весьма тропической расцветки
        сидит на ветке и так поет:

     Презренье к ближнему у нюхающих розы
        пускай не лучше, но честней гражданской позы.
     И то, и это порождает кровь и слезы.
        Тем паче в тропиках у нас, где смерть, увы,

     распространяется, как мухами - зараза,
        иль как в кафе удачно брошенная фраза,
     и где у черепа в кустах всегда три глаза,
        и в каждом - пышный пучок травы.

             1975

----
Мерида


     Коричневый город. Веер
     пальмы и черепица
     старых построек.
     С кафе начиная, вечер
     входит в него. Садится
     за пустующий столик.

     В позлащенном лучами
     ультрамарине неба
     колокол, точно
     кто-то бренчит ключами:
     звук, исполненный неги
     для бездомного. Точка

     загорается рядом
     с колокольней собора.
     Видимо, Веспер.
     Проводив его взглядом,
     полным пусть не укора,
     но сомнения, вечер

     допивает свой кофе,
     красящий его скулы.
     Платит за эту
     чашку. Шляпу на брови
     надвинув, встает со стула,
     складывает газету

     и выходит. Пустая
     улица провожает
     длинную в черной
     паре фигуру. Стая
     теней его окружает.
     Под навесом - никчемный

     сброд: дурные манеры,
     пятна, драные петли.
     Он бросает устало:
     "Господа офицеры.
     Выступайте немедля.
     Время настало.

     А теперь - врассыпную.
     Вы, полковник, что значит
     этот луковый запах?"
     Он отвязывает вороную
     лошадь. И скачет
     дальше на запад.

             1975

----
В отеле "Континенталь"


     Победа Мондриана. За стеклом -
     пир кубатуры. Воздух или выпит
     под девяносто градусов углом,
     иль щедро залит в параллелепипед.
     В проем оконный вписано, бедро
     красавицы - последнее оружье:
     раскрыв халат, напоминает про
     пускай не круг, хотя бы полукружье,
     но сектор циферблата.
         Говоря
     насчет ацтеков, слава краснокожим
     за честность вычесть из календаря
     дни месяца, в которые "не можем"
     в платоновой пещере, где на брата
     приходится кусок пиэрквадрата.

             1975

----
Мексиканский романсеро


     Кактус, пальма, агава.
     Солнце встает с Востока,
     улыбаясь лукаво,
     а приглядись - жестоко.

     Испепеленные скалы,
     почва в мертвой коросте.
     Череп в его оскале!
     И в лучах его - кости!

     С голой шеей, уродлив,
     на телеграфном насесте
     стервятник - как иероглиф
     падали в буром тексте

     автострады. Направо
     пойдешь - там стоит агава.
     Она же - налево. Прямо -
     груда ржавого хлама.

        ___

     Вечерний Мехико-Сити.
     Лень и слепая сила
     в нем смешаны, как в сосуде.
     И жизнь течет, как текила.

     Улицы, лица, фары.
     Каждый второй - усатый.
     На Авениде Реформы -
     масса бронзовых статуй.

     Подле каждой, на кромке
     тротуара, с рукою
     протянутой - по мексиканке
     с грудным младенцем. Такою

     фигурой - присохшим плачем -
     и увенчать бы на деле
     памятник Мексике. Впрочем,
     и под ним бы сидели.

        ___

     Сад громоздит листву и
     не выдает нас зною.
     (Я не знал, что существую,
     пока ты была со мною.)

     Площадь. Фонтан с рябою
     нимфою. Скаты кровель.
     (Покуда я был с тобою,
     я видел все вещи в профиль.)

     Райские кущи с адом
     голосов за спиною.
     (Кто был все время рядом,
     пока ты была со мною?)

     Ночь с багровой луною,
     как сургуч на конверте.
     (Пока ты была со мною,
     я не боялся смерти.)

        ___

     Вечерний Мехико-Сити.
     Большая любовь к вокалу.
     Бродячий оркестр в беседке
     горланит "Гвадалахару".

     Веселый Мехико-Сити.
     Точно картина в раме,
     но неизвестной кисти,
     он окружен горами.

     Вечерний Мехико-Сити.
     Пляска веселых литер
     кока-колы. В зените
     реет ангел-хранитель.

     Здесь это связано с риском
     быть подстреленным сходу,
     сделаться обелиском
     и представлять Свободу.

        ___

     Что-то внутри, похоже,
     сорвалось и раскололось.
     Произнося "О, Боже",
     слышу собственный голос.

     Так страницу мараешь
     ради мелкого чуда.
     Так при этом взираешь
     на себя ниоткуда.

     Это, Отче, издержки
     жанра (правильней - жара).
     Сдача медная с решки
     безвозмездного дара.

     Как несхоже с мольбою!
     Так, забыв рыболова,
     рыба рваной губою
     тщетно дергает слово.

        ___

     Веселый Мехико-Сити.
     Жизнь течет, как текила.
     Вы в харчевне сидите.
     Официантка забыла

     о вас и вашем омлете,
     заболтавшись с брюнетом.
     Впрочем, как все на свете.
     По крайней мере, на этом.

     Ибо, смерти помимо,
     все, что имеет дело
     с пространством, - все заменимо.
     И особенно тело.

     И этот вам уготован
     жребий, как мясо с кровью.
     В нищей стране никто вам
     вслед не смотрит с любовью.

        ___

     Стелющаяся полого
     грунтовая дорога,
     как пыльная форма бреда,
     вас приводит в Ларедо.

     С налитым кровью глазом
     вы осядете наземь,
     подломивши колени,
     точно бык на арене.

     Жизнь бессмысленна. Или
     слишком длинна. Что в силе
     речь о нехватке смысла
     оставляет - как числа

     в календаре настенном.
     Что удобно растеньям,
     камню, светилам. Многим
     предметам. Но не двуногим.

             1975

----
К Евгению


     Я был в Мексике, взбирался на пирамиды.
     Безупречные геометрические громады
     рассыпаны там и сям на Тегуантепекском перешейке.
     Хочется верить, что их воздвигли космические пришельцы,
     ибо обычно такие вещи делаются рабами.
     И перешеек усеян каменными грибами.

     Глиняные божки', поддающиеся подделке
     с необычайной легкостью, вызывающей кривотолки.
     Барельефы с разными сценами, снабженные перевитым
     туловищем змеи неразгаданным алфавитом
     языка, не знавшего слова "или".
     Что бы они рассказали, если б заговорили?

     Ничего. В лучшем случае, о победах
     над соседним племенем, о разбитых
     головах. О том, что слита'я в миску
     Богу Солнца людская кровь укрепляет в последнем мышцу;
     что вечерняя жертва восьми молодых и сильных
     обеспечивает восход надежнее, чем будильник.

     Все-таки лучше сифилис, лучше жерла
     единорогов Кортеса, чем эта жертва.
     Ежели вам глаза суждено скормить воронам,
     лучше если убийца - убийца, а не астроном.
     Вообще без испанцев вряд ли бы им случилось
     толком узнать, что вообще случилось.

     Скушно жить, мой Евгений. Куда ни странствуй,
     всюду жестокость и тупость воскликнут: "Здравствуй,
     вот и мы!" Лень загонять в стихи их.
     Как сказано у поэта, "на всех стихиях..."
     Далеко же видел, сидя в родных болотах!
     От себя добавлю: на всех широтах.

             1975

----
Заметка для энциклопедии


     Прекрасная и нищая страна.
     На Западе и на Востоке - пляжи
     двух океанов. Посредине - горы,
     леса, известняковые равнины
     и хижины крестьян. На Юге - джунгли
     с руинами великих пирамид.
     На Севере - плантации, ковбои,
     переходящие невольно в США.
     Что позволяет перейти к торговле.

     Предметы вывоза - марихуана,
     цветной металл, посредственное кофе,
     сигары под названием "Корона"
     и мелочи народных мастеров.
     (Прибавлю: облака). Предметы ввоза -
     все прочее и, как всегда, оружье.
     Обзаведясь которым, как-то легче
     заняться государственным устройством.

     История страны грустна; однако,
     нельзя сказать, чтоб уникальна. Главным
     злом признано вторжение испанцев
     и варварское разрушенье древней
     цивилизации ацтеков. Это
     есть местный комплекс Золотой Орды.
     С той разницею, впрочем, что испанцы
     действительно разжились золотишком.

     Сегодня тут республика. Трехцветный
     флаг развевается над президентским
     палаццо. Конституция прекрасна.
     Текст со следами сильной чехарды
     диктаторов лежит в Национальной
     Библиотеке под зеленым, пуле-
     непробиваемым стеклом - причем
     таким же, как в роллс-ройсе президента.

     Что позволяет сквозь него взглянуть
     в грядущее. В грядущем населенье,
     бесспорно, увеличится. Пеон
     как прежде будет взмахивать мотыгой
     под жарким солнцем. Человек в очках
     листать в кофейне будет с грустью Маркса.
     И ящерица на валуне, задрав
     головку в небо, будет наблюдать

     полет космического аппарата.

             1975


Источник: http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_poetry.txt




«Мексиканский дивертисмент» Иосифа Бродского: географическая интерпретация.


Автор: Книппер Андрей
Руководитель Грачева Р.Г.

Вступление:

Бродский Иосиф Александрович - поэт, переводчик, драматург. Родился в семье фотографа в 1940году. В 15 летнем возрасте оставил школу. Работал на заводе, в морге (готовил себя к профессии врача, о которой мечтал), в геологоразведочной партии. Серьезно занимался самообразованием: изучал английский и польский языки, много времени посвятил знакомству с американской, английской, польской поэзией, с классической мифологией, религиозной философией. В это же время начал заниматься переводческой деятельностью (переводил английскую, американскую, польскую, испанскую поэзии). Был членом секции переводчиков ленинградской писательской организации. Первые стихи Бродского появились в конце 50х годов. До эмиграции в официальных изданиях были опубликованы только 4 стихотворения поэта. Печатался в ж. "Костер", в подпольном ж. "Синтаксис", позднее (но еще до эмиграции) - за границей в газете "Русская мысль" и "Новое русское слово", в ж. "Грани". к началу 60х годов Бродский был уже хорошо известен в ленинградских и московских литературных кругах в качестве поэта и переводчика. Получил признание многих выдающихся поэтов старшего поколения (среди них А. Ахматова). В 1963году Бродский был арестован по обвинению в тунеядстве. Суд состоялся 18февраля 1964года в Ленинграде. В результате которого Бродский был приговорен к 5годам административной ссылки за тунеядство и выслан в Архангельскую область (1964). Однако после многочисленных выступлений в защиту Бродского отечественных и зарубежных писателей в ноябре 1965года ему было разрешено вернуться в Ленинград. В 1972году Бродский эмигрировал в США и первое время жил в г. Анн-Арбор, где находится издательство "Ардис", многократно издавшее писателей - эмигрантов из России. С 1980года - гражданин США. Бродский переехал в Нью-Йорк преподавал русскую и английскую поэзию в Mount! Holyoke College в штате Массачусетс. Из русской поэзии им были избраны для лекций только 2поэта - Е. Баратынский и А. Пушкин, творчество которых он анализировал основательно и глубоко. Лекции читал на английском языке. Один раз в год по просьбе слушателей устраивал вечер собственной поэзии, где читал только свои стихи и только на английском. Бродский стал обладателем ряда престижных премий США: 1981г. - Премия Макартура; 1986г. - Национальная книжная премия; 1991г. - звание поэта Лауреата Библиотеки Конгресса США. В 1987году Бродскому присуждена Нобелевская премия в области литературы.

Умер Бродский во сне ночью с 27 на 28 января 1996года; был временно захоронен в пригороде Нью-Йорка, по завещанию поэта тело его предано земле в Италии. (Русские писатели ХХ век, 1998).

За свою жизнь Бродский издал несколько сборников стихов, в частности сборник стихов написанных им с 1972 по 1976г. г. -«Части Речи» в который вошел сборник стихов о Мексике -''Мексиканский дивертисмент ". Именно это сборник представляет для меня наибольший интерес, так как именно с ним напрямую связаны цели моей работы:

  1. Интерпретация поэтического цикла Иосифа Бродского - "Мексиканский дивертисмент. С точки зрения исторической физико-географической, экономико-географической ситуации в стране.
  2. Прочтение стихов с целью поиска информации касающейся истории, природы и развития хозяйства страны.

Часть I.

Прекрасная и нищая страна.
На Западе и на Востоке – пляжи
двух океанов. Посредине - горы,
леса, известняковые равнины
и хижины крестьян. На Юге – джунгли
с руинами великих пирамид.
На Севере - плантации, ковбои,
переходящие невольно в США.
Что позволяет перейти к торговле.

Прежде всего, задумываешься о том, как прекрасно автор передал в стихотворной поэтической форме достаточно сухие географические данные, данные об экономике, климате, истории страны. Не нужно никаких пособий и учебников. Сразу как будто видишь все своими глазами и попадаешь в Мексику 70-х годов.

Первое, о чем с грустью пишет Иосиф Бродский - это контрастность Мексики, которая чересчур заметна и столь же удивительно несправедлива. По соседству уживаются две вещи: красота и нищета. Страна прекрасна до такой же степени, до какой она бедна.

Далее Бродский описывает географию Мексики. Она - приморская страна и омывается с запада - Тихим океаном, а с востока - Мексиканским заливом и Карибским морем. Центральная часть страны - огромное плоскогорье, окруженное горными цепями, которые на западе и востоке переходят в узкие прибрежные равнины. Также в центре страны находятся очень трудно обрабатываемые известняковые равнины, возделывать которые могут лишь живущие там крестьяне. Юг страны - тропические джунгли, среди которых можно встретить следы величайших культур ацтеков и мая. Север Мексики - районы пограничные с США, пустыни и полупустыни. Почему север страны переходит «невольно» в США? Может быть, автор имеет в виду то, что раньше обширная часть на юге США принадлежала Мексике (Техас, Калифорния, земли на север от р. Рио-Гранде).

Часть II.

Предметы вывоза - марихуана,
цветной металл, посредственное кофе,
сигары под названием «Корона»
и мелочи народных мастеров.
(Прибавлю: облака.) Предметы ввоза –
все прочее и, как всегда, ружье.
Обзаведясь которым, как-то легче
заняться государственным устройством.

Географическое положение во многом определяет экономику страны, ее торговлю, связи с другими странами. Во-первых, мощный, экономически развитый сосед - монстр - США, во-вторых, выход к морским пространствам. Такое впечатление, что вывозится из страны все что угодно, начиная от наркотиков и, кончая мелочами - поделками ремесленников. Из цветных металлов - в основном, золото и медь. Кофе и сигары - также предмет экспорта. Здесь Бродский немного разбавил энциклопедический стиль стиха, добавив лирики. «... (Прибавлю: облака.)... ». Облака - тоже предмет экспорта. Они плавают в бездонной вышине и уплывают из страны, как уплывает все, делая Мексику еще более нищей. С другой стороны, уплывающие облака говорят о крайне засушливом климате  отдельных регионов Мексики.   Разнообразие климата страны во многом определяется разнообразием ее рельефа. Северная часть Мексики имеет субтропический континентальный климат с малым количеством осадков и резкими колебаниями температур (средние температуры от 13-15С в январе до 28-31С в июле, морозы могут достигать -ЮС, а жара 40С). остальная территория лежит в тропическом климатическом поясе. Средние месячные температуры здесь очень высоки до 27-28С в июле. Чрезвычайно неравномерно в Мексике распределение осадков: на северо-западе обычно их количество не превышает 250мм в год, а в восточной и юго-восточной части выпадает до 3000мм. Предметом ввоза в страну, по словам Бродского, является только оружие. С его помощью в Мексике творилась вся история: враждовали племена индейцев, конкистадоры завоевали страну, усеяв поля битв трупами, война за независимость в начале XIX века, война с США в середине ХIХ-го столетия, революция 1917 года.

Часть III.

Нынешняя Мексика - страна с наиболее динамично развивающейся экономикой среди государств Западного полушария, по объему валого внутреннего продукта (сумма товаров и услуг, произведенных в стране за год) уступающая только США, Канаде и Бразилии, а по темпам роста Мексика вообще занимает лидирующие позиции в мире. В последние годы бурное развитие переживают самые современные отрасли индустрии - информатика, нефтеперерабатывающая и химическая промышленности, машиностроение, фармацевтика и биотехнология, туризм.

Мексика занимает лидирующие позиции по добыче золота, драгоценных камней, меди. Также в этой стране добывают нефть, природный газ, каменный уголь, железную руду, свинец, цинк, серебро и серу.

Что позволяет сквозь него взглянуть
в грядущее. В грядущем населенье,
бесспорно увеличится. Пеон,
как прежде, будет взмахивать мотыгой
под жарким солнцем. Человек в очках
листать в кофейне будет с грустью Маркса.
И ящерица на валуне, задрав
головку в небо, будет наблюдать
полет космического аппарата.

В своих прогнозах Бродский в чем-то прав, в чем-то нет. Конечно же, население страны увеличилось, он угадал (1975год ~ 70 млн. жителей, 2000 год ~ 93, 7 млн. человек). Бродский считал, что Мексика останется, в основном, аграрной слаборазвитой страной, но в этом он оказался не прозорлив. Сейчас в стране лишь одна треть работоспособного населения занята в сельском хозяйстве, основные же продукты производства - промышленные товары и нефть. Зато Бродский оказался прав, описывая уровень развития техники в сельскохозяйственной отрасли. По сей день во многих крестьянских хозяйствах Мексики, используют волов, запрягая их в плуги и телеги. Около половины сельскохозяйственных угодий страны состоит из эхидос (земли, которые находятся в собственности местных общин). Мексика никогда не вставала на путь социалистического развития. Новый свод законов 1917года частично улучшил жизнь простых людей, но, до сих пор, большая часть населения крайне бедна, живет в трущобах, в стране растет безработица, вынуждающая многих людей эмигрировать в США или перебираться из сельской местности в столицу страны - Мехико. Так что в кофейных и ранее и сейчас читали и читают «... с грустью Маркса... », читают, но не более того. Бродский считал, что промышленность страны не будет развиваться достаточно активно, а уж о космической отрасли можно только мечтать. Прав - до космоса Мексика не долетела, а вот промышленность страны поднялась за это время на качественно более высокую ступень. Единственно, что есть, было и неизменно год от года, век от века: солнце, небо песок, палящий зной и ящерица, греющая свое тельце на камнях пустыни.

Часть IV.

История страны грустна; однако,
нельзя сказать, чтоб уникальна. Главным
злом признано вторжение испанцев
и варварское разрушенье древней
цивилизации ацтеков. Это
есть местный комплекс Золотой Орды.
С той разницею, впрочем, что испанцы
действительно разжились золотишком.

Бродский рассуждает об истории страны, проводя параллели с историями других стран. Наверное, не всегда вторжение европейской цивилизации помогало стране - порабощенцу, очень часто это вторжение означало, что страна будет вынуждена идти дальше уже не по своему пути, а по пути, указанному ей «хозяином», то есть её поработителем. Так случилось и с Мексикой. Мы все время считаем, что история Европы замечательна и прогрессивна, то есть двигала историю цивилизаций вперед, но... Испанцы вторглись в центральную Америку, растоптав ту специфику развития, которая уже сложилась там, те отношения, ту культуру, которая до сих пор удивляет не только европейцев, но и весь мир, своей уникальностью. Культура индейцев центральной Америки, ко времени вторжения Кортеса, насчитывала не менее трех с половиной тысяч лет. Бродский, воспитанный в России, проводит параллель между Мексикой и своей Родиной. Он сравнивает завоевание Руси Золотой Ордой с завоеванием Мексики испанцами, упоминая то, разница между этими событиями лишь в том, что испанцы «... действительно разжились золотишком... ».

В стихотворении «К Евгению», Иосиф Бродский рассказывает о древних цивилизациях, существовавших на территории центральной Америки. Каждому из нас, при этих словах, представляются в первую очередь, две цивилизации: майя и ацтеки.

Майя еще за тысячу лет до нашей эры обосновали на юге нынешней территории Мексики, большей части современных Гватемалы и Гондураса. Тысяча с лишним городов с памятниками монументальной архитектуры обнаружено на территории низменностей - это больше, чем где-либо еще в Мезоамерике. К началу нашей эры на территории низменностей майя появились первые большие города; среди них особенно выделялись два, которые теперь носят имена Эль-Мирадор и Накбе. От ритуально-административного центра Эль-Мирадора разбегались 14 мощеных дорог, а сам центр был окружен мощными оборонительными сооружениями. Пирамиды образовывали сложные храмовые комплексы, располагавшиеся на нескольких платформах. Одна из пирамид занимала площадь 19600 квадратных метров и достигала в высоту 55 метров. По мнению некоторых ученых, назначение этих сооружений давало возможность людям, совершавшим на них ритуалы, «быть ближе к богам», обитающим на небесах. На этих пирамидах майя строили храмы. В тот же период перед храмами устанавливаются первые стелы - прямоугольные камни, на которых высечены иероглифические тексты. Также иероглифы высечены на каменных и деревянных притолоках зданий, на керамике и других ремесленных изделиях. Благодаря дошедшим до нас в изобилии текстам на стелах мы довольно хорошо знаем историю майя. У них существовало большое количество мелких царств, между которыми нередко происходили войны. В основе столкновений лежало не только желание разжиться имуществом соседа, но и ритуальные надобности. Для совершения жертвоприношений постоянно требовалось захватывать новых пленников. Ведь наряду со змеями, бабочками и прочими животными майя приносили в жертву и людей. Человеческая кровь представлялась индейцам пищей богов. И чем болезненней была смерть несчастного, тем большую благосклонность должно было снискать жертвоприношение у богов, - одних пленников оставляли истекать кровью со стрелами в теле, у других вырывали из груди сердце...

В результате войн мелкие царства становились вассалами более могущественных соседей. В конце концов, все царства стали подчиняться одной из двух могущественных держав - Тикалю (север нынешней Гватемалы) или Калакмулю (часть мексиканского штата Кампече). История майя классического периода представляет собой непрерывную борьбу этих двух государств, каждое из которых стремилось доказать легитимность своей власти. В VIII веке на территорию низменностей майя пришли чонталь - один из народов майя, испытавший на себе влияние культуры Центральной Мексики, - скорее всего науа. Майя - чонталь имели отличную от народов низменностей политическую организацию и по уровню развития в некоторых отношениях стояли ниже классических майя - они, например, не имели письменности. Но по стечению обстоятельств в момент появления чонталь царства низменностей были истощены долгой междоусобной борьбой, и потому пришельцы постепенно разрушили существовавшую в них политическую систему. Одним из последних пал в 869 году Тикаль, и с этого времени историки ведут отсчет новой эпохи истории майя - заката цивилизации классического периода.

Ацтеки. Крупнейшая империя нового света. Как говорит легенда, в 1168 году ацтеки покинули свою прародину - остров Астлан - и после многолетних скитаний вышли к озеру Тескоко в Мексиканской долине. На его берегах уже существовали десятки городов, созданных родственными ацтекам народами. Ацтеки соединили два болотистых островка и основали на Тескоко город Теночтитлан. На первых порах они уступали по силе своим соседям, но, искусно используя постоянное соперничество ближайших народов и, играя на их слабых сторонах, постепенно набирали мощь. К началу ХV века Теночтитлан превратился в один из самых могущественных городов Мексиканской долины - так что позднейшие историки стали называть ацтеками целую совокупность родственных народов, говоривших на языке науатль. Тройственный союз, созданный в середине XV века Теночтитланом, Тескоко и Тлакопаном, начал последовательное завоевание новых земель. Как и майя, они предпочитали брать пленных для жертвоприношений своим бесчисленным богам. Ко времени прихода испанцев ацтеки завоевали почти всю Мезоамерику, обложив данью 38 государств и владея территорией от побережья Мексиканского залива до Тихого океана. Удерживать власть над многочисленными покоренными народами становилось все труднее. В Тройственном союзе наметился раскол. Напряжение в империи нарастало и с приближением окончания 52 — летнего календарного цикла, чреватого, по представлениям индейцев, гибелью мира. Богов задабривали массовыми жертвоприношениями. В 1478 году при освящении Великого храма в Теночтитлане за четыре дня в жертву было принесено 20. 000 человек. Когда на побережье появилось несколько сотен незваных пришельцев, ацтеки впали в замешательство. Как утверждали жрецы, кто-то из двух создателей вселенной - Кецалькоатль или Тескатлипока - пришел с моря, чтобы решить судьбу мира. Император Моктесума, устроив для Кортеса пир, вручил ему наряды обоих богов, но тот так и не облачился ни в один из них. Растерянные индейцы позволили испанскому отряду беспрепятственно войти в столицу, и только вызывающие действия пришельцев спровоцировали их на восстание. В 1521 году после трехмесячной осады Теночтитлан был взят конкистадорами. На руинах замка Моктесумы (который погиб при невыясненных обстоятельствах) Кортес соорудил себе новый дворец, а вскоре город Мехико поглотил почти все остальные следы «варварского великолепия».

Вернемся снова к произведению «К Евгению», в котором Бродский очень много внимания уделяет цивилизациям индейцев Центральной Америки.

Первое, что вспоминает автор - те культовые сооружения удивительной красоты и необычности, которые остались до наших времен. Проводя параллель с пирамидами Древнего Египта, Бродский высказывает мысль о том, что, возможно, у индейцев тоже существовало некое подобие рабовладельческого строя. Автор говорит, что некоторые поделки («глиняные божки») достаточно просто подделать, сразу невозможно достоверно определить, настоящий это божок или нет. Сложное соседствует с примитивным. До нас дошли удивительные барельефы со сценами из жизни индейцев, их алфавит, который до сих пор не разгадан до конца. Ранее считалось, что майские стелы и рукописи украшены причудливыми орнаментами. Позже удалось выявить, что на самом деле это письмо, где одни знаки передают слоги, другие - слова. Известно, например, что в их языке не было слова «или». Этот факт довольно интересен. Мне кажется, он говорит о том, что народ этот был достаточно бескомпромиссен. Не уверен, хорошо ли это.

История ацтеков и майя поражает обилием войн и своей кровавостью. Ужасно то, что кровь лилась не только на полях сражений, гораздо больше крови проливалось на жертвенниках во имя многочисленных богов, особенно в честь Бога Солнца. Бродский пишет по этому поводу:

«... слитая в миску Богу Солнца людская кровь укрепляет в последнем мышцу; » (так считали индейцы). Далее автор перемежает грусть с иронией:

«... вечная жертва восьми молодых и сильных обеспечивает восход надежнее, чем будильник. » Мне думается, что в этом произведении есть еще одна очень глубокая мысль, мысль о том, что, как ни ужасен был для дальнейшей истории индейцев приход воинов Эрнандеса де Кордобы (Кортеса), но лучше умереть от рук убийцы-завоевателя, от смертельной (тогда) европейской заразы, которую привезли с собой испанцы, чем во имя никому не нужной жертвы. Чудовищно обставленные процедуры жертвоприношения поражают. Один из конкистадоров вспоминал: «Смрад на жертвенном алтаре стоял больше, чем на скотобойне у нас в Кастилии». Рядом с алтарем стояло здание, где хранились черепа убитых - около 136 тысяч. Испанцы были возмущены увиденным и, может быть, поэтому они не склонны жалеть этот народ с его кровавыми ритуалами. У майя - кровь является пищей богов. Этим они оправдывают убийства сотен и тысяч соплеменников. Для сравнения можно вспомнить, что у древних эллинов довольно миролюбивые боги питались только нектаром и амброзией.

Вообще, ко времени вторжения испанцев великая культура, ее расцвет остался позади. Этот период развития был посвящен во всех своих проявлениях кровавым культам и ритуалам. Такая культура вряд ли имела право на существование. Хотя все это не оправдывает конкистадоров тоже. Увы, всюду, говоря словами Бродского, «... жестокость и тупость... ». «Вообще без испанцев вряд ли бы им случилось толком узнать, что вообще случилось. » Я думаю, автор имеет в виду, что железная рука испанцев навела все-таки порядок и, главное, остановила поток никому не нужных кровавых жертв.

Конкиста была не концом эпохи, а встречей двух совершенно разных культур. Сейчас в Мехико есть место - «Площадь трех культур». В ней на разных уровнях расположены ацтекская пирамида, церковь колониального периода и современный небоскреб. А посреди площади помещена бронзовая плакетка. На ней можно прочесть: - 13 августа 1521 года Тлальтеполько, героически защищаемый Куатемоком, попал под власть Эрнана Кортеса. Это была не победа и не поражение. Это было мучительное рождение метисного народа.

Того, что сегодня зовется Мексикой.

Говоря о современной Мексике, в стихотворении «Заметка для энциклопедии», Бродский пишет:

Сегодня тут Республика. Трехцветный
флаг развевается над президентским
палаццо. Конституция прекрасна.
Текст со следами сильной чехарды
диктаторов лежит в национальной
Библиотеке под зеленым, пуле-
непроницаемым стеклом - причем,
таким же, как в роллс-ройсе президента.

Итак, действительно, сейчас тут федеративная республика со всеми сопутствующими ей атрибутами: флаг, гимн, конституция, президент. Бродский иронизирует по поводу основного закона страны, говоря, что каждый из правителей вносил в него свои изменения. Конституцию и президента охраняют и берегут. И тот и другой отгорожены ото всех прочих пуленепробиваемым стеклом. На этом, пожалуй, можно закончить. Добавлю только, что законодательным органом современной Мексики является сейчас двухпалатный Национальный конгресс (Палата депутатов и Сенат).

Часть V.

Иосиф Бродский родился и прожил большую часть своей жизни в России. В России же он познал, что такое травля и несправедливость. Поэт был вынужден покинуть Родину, переехать в Америку. Так вот корни этих гонений, как мне кажется, уходят ко времени Октябрьской революции. Именно революция стала первым шагом к созданию огромного тоталитарного монстра - СССР, а этот монстр пожирал на своем пути всех неугодных, всех гордых, талантливых и непокорных. Монстр оказался каннибалом. В Мексике о которой так много пишет Бродский, примерно в те же годы, что и в России, произошла Мексиканская революция. Стихотворение «Мерида», в котором речь идет о мексиканском офицере» как раз передает дух революционного заговора, участником которого является этот офицер. Хочется провести аналогию между двумя революциями - русской и мексиканской.

  1. Революции в России и Мексике были различны по своему типу: мексиканская - буржуазно-демократическая, русская - социалистическая.
  2. И в России и в Мексике была проведена национализация государственной собственности, отмена привилегий иностранного капитала. Главное различие опять же истекает из характера самой революции. В России собственность стала народной, а в Мексике все принадлежало буржуазии, как руководящему классу.
  3. Мексиканская революция установила приоритет буржуазии в форме буржуазно-демократической республики. Русская революция отдала все привилегии трудовым классам рабочих и крестьян, установив приоритет пролетариата над другими социальными слоями. Было создано государство Диктатуры пролетариата.
  4. Обе революции сопровождались интервенцией со стороны иностранных государств.
  5. Кульминацией обеих революций стала гражданская война. В Мексике она продолжалась с 1914 по 1916г. г., в России- с 1918 по 1921г. г.
  6. В результате революций полную реорганизацию претерпела законодательная система страны. Были закреплены также важные требования; как введение 8-часогого дня, равная плата за равный труд, запрещение труда подростков и женщин на вредных производствах и т. д.

Выводы:

  1. Анализ текста произведений, вошедших в «Мексиканский дивертисмент» Иосифа Бродского показал возможность
  2. интерпретировать их с физико-географической, а также исторической позиции.
  3. Стихи Иосифа Бродского позволили сравнить экономико-географическое состояние Мексики в 1972году и спустя 30 лет.
  4. "Мексиканский дивертисмент" содержит в себе цельную этическую систему - взгляды И. Бродского, и заставляют читателя оценивать некоторые исторические события и государственные установки с точки зрения их моральной ценности и последствий для будущего.

Список литературы:

  1. Бродский И. А. Стихотворения и Эссе, Екатеринбург, У-Фактория 2001г.
  2. Штерн Л. Бродский: Ося, Иосиф, Joseph, М. Издательство Независимая Газета, 2001г.
  3. Полный энциклопедический справочник история России в картах, схемах, таблицах. М., Олма-Пресс, 2001 г.
  4. Стогов И. Священные письмена майя. Спб, Амфора, 2000г.
  5. Энциклопедия Культура Латинской Америки. М., Росспен., 2000
  6. Библиографический словарь Русские писатели ХХ век, М., Просвещение, 1998
  7. Витакова Т. Историческое досье: майя и ацтеки, GEO, М.: № 11, 2001



Источник: http://www.researcher.ru/practice/issl_work/sh1553/kurs2002/kurs_2002-2-05.html







Биография Бродского, часть 1         Биография Бродского, часть 2        
Биография Бродского, часть 3

Деград

Карта сайта: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15.