Окна из алюминия в Севастополе — это новые возможности при остеклении больших площадей и сложных форм. Читайте отзывы. Так же рекомендуем завод Горницу.

СТРАНИЦЫ САЙТА ПОЭТА АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО

Музей Арсения Тарковского ] Краткая биография Арсения Тарковского ] Хроника жизни ] Стихотворения Арсения Тарковского ] Стихотворения Арсения Тарковского (ПРОДОЛЖЕНИЕ 1) ] Стихотворения Арсения Тарковского (ПРОДОЛЖЕНИЕ 2) ] ИЗ ПРОЗЫ ПОЭТА ] ФОТОГРАФИИ ] Евдокия ОЛЬШАНСКАЯ. Анна Ахматова и Арсений Тарковский ] А.Н.Кривомазов: Арсений Тарковский и Марина Цветаева ]

Воспоминания А.Н.Кривомазова о поэте А.А.Тарковском. Некоторые главы из второй части. ОН И ДРУГИЕ ПОЭТЫ ] ЗНАКОМСТВО ДО ЗНАКОМСТВА, МОИ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ВЕЧЕРА, ЗНАКОМСТВО И ПЕРВЫЕ ПОРТРЕТЫ ] АВТОГРАФ ] НИЦШЕ? НЕТ - ЛЕРМОНТОВ! ] ЧАСТНОСТИ ] СИНТАКСИС БЕЛОГО ] ИВАНОВА ИВА ] НЕНАПИСАННОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ ] В ГОЛИЦЫНО ] ЛЮБОВЬ ЧЕРЕЗ НЕПОНИМАНИЕ ] ПОСЛАНИЕ ОТ АНДРЕЯ ] ЗНАТЬ ИЛИ ВЕРИТЬ? ] ПОМИНКИ АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО ] СОН НА ПОЛУ ] БРИТЬЕ, МАССАЖ, ХАННА ШИГУЛА И ДРУГИЕ ВИЗИТЕРЫ ] ЯЗЫК ПРИНАДЛЕЖИТ ВСЕМ! ] МОТЫЛЕК ] ЗВЕЗДЫ ] ПОПРОШАЙКА ] РАССКАЗ ПЛАТОНА ] ТЕРПИМОСТЬ ] ГОТОВНОСТЬ ПОМОЧЬ ] ЕГО КТО-ТО СИЛЬНО РАССТРОИЛ ] ОДНАЖДЫ Я НЕ ОСТАВИЛ ИМ ПАЧКУ ФОТОГРАФИЙ ] ИГРЫ В ШАХМАТЫ ] БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ ] ПОСЛЕДНИЙ ЖИВОЙ ПОРТРЕТ, ТАТЬЯНА АЛЕКСЕЕВНА, ТАЛЛИНН, НООРУС, ЕРЕВАН ] ПОЧТИ ПРОЩАНИЕ - ПОСЛЕДНЯЯ ПРОСЬБА ] СТИХИ ТАРКОВСКОГО НА ДРУГИХ САЙТАХ, ВСЕ ФИЛЬМЫ АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО, ВОСПОМИНАНИЯ МАРИНЫ ТАРКОВСКОЙ ] ЕГО ЗАГАДКИ ] НАДПИСИ НА ФОТОГРАФИЯХ И КНИГАХ ] ПОХОРОНЫ ]
Письмо художнику в Киев ] Письма Арсения Тарковского поэтессе Евдокии Мироновне Ольшанской в Киев ] Воспоминания Семена Липкина об Арсении Тарковском (интервью) ] Воспоминания Григория Корина об Арсении Тарковском (интервью) ] Воспоминания Александра Ревича об Арсении Тарковском (интервью) ] Воспоминания Инны Лиснянской об Арсении Тарковском (интервью) ] Инна Лиснянская - повесть "Отдельный" - воспоминания об Арсении Тарковском ] Воспоминания Ларисы Миллер об Арсении Тарковском ]
Юрий Коваль вскользь о Тарковском ]



ВОСПОМИНАНИЯ О ПОЭТЕ АРСЕНИИ ТАРКОВСКОМ
Некоторые главы из второй части
(Опубликовано в журнале "Компьютеры в учебном процессе", 1998, № 6, с. 103-160)

А.Н.Кривомазов


В самые тяжелые дни для А.А.Тарковского его верная жена всегда была рядом...
Фото А.Н.Кривомазова, 1986.


ПОМИНКИ АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО



Благородству присущи и смелость и честь,
Это все в мудрецах многоопытных есть.
В чем же тайна любви к кучке праха земного?
Грязь на лик благородства не может осесть!
   Омар Хайям


Лжет называющий сына: "Живущий".
Зато никогда еще
Не был правдивее тот, кто ребенка назвал
"Умирающий".
   Абу-ль-Аля аль-Маарри (973-1057).
   Перевод Арсения Тарковского.

      Телефонный звонок.

      Татьяна Алексеевна (очень усталым, слабым голосом): "Сашенька, мы с Арсюшей просим Вас приехать сегодня вечером к 19 часам..." - После крошечной паузы (физически чувствую, как она нервно кутается в свою негреющую дорогую старую шаль (с огромными "художественными" или просто модными когда-то симметричными дырками) и тихо шевелит на том конце провода прохладными губами, проговаривая что-то особенно трудное про себя, пытаясь привычно убрать лишнее до безвозвратного вылета словесной птички), как бы отвечая на мой немой вопрос, добавляет: "Нас будет трое... Подождите отвечать, Арсюша хочет сказать несколько слов..."

      Его волнующийся, с придыханиями, неповторимый голос: "Сашенька, очень прошу, будьте сегодня с нами... Вы очень нужны... приезжайте без всего..."

      Его подход к телефону и эти несколько простых слов в его нынешнем слабом состоянии... для меня - тяжелая артиллерия... Что-то у них произошло, но что?

      Не спрашивая о причине вызова, обещаю быть точно в семь вечера.

      Экстренно завершаю дела, отвечаю на несколько звонков, одеваюсь потеплее - и еду. У Киевского вокзала успеваю купить один из последних букетов...

      И вот я у них. Смущенно вижу в полутемной комнате (горят свечи, но как-то слабо), что они очень торжественно одеты (Арсений Александрович в темном костюме, на нем - единственный раз мною виденный! - очень красивый иностранный галстук, Татьяна Алексеевна в изумительном темном платье с белым воротником, сверкают ее серьги, перстни, броши, браслеты, на голове - изящная вечерняя шляпка-косынка), а мой наряд, увы, гораздо проще... Вручая цветы Татьяне Алексеевне, полуобнимаю ее и нежно и тепло целую в щеку, затем так же тепло и нежно целую Арсения Александровича. Молча вопросительно смотрю на них. Все же мы здорово изучили друг друга и, кажется, можем общаться без слов...

      Татьяна Алексеевна ладонью и глазами указывает мне на стул у стола, на котором в центре стоит нераспечатанная черная бутылка вина с иностранной наклейкой, несколько бутылок "Боржоми", свечи в подсвечниках (много длинных тонких церковных восковых свечей!), маленькие изящные рюмки и фужеры, а вокруг несколько тарелок с явно (для простого застолья) дорогими закусками...

      Лихорадочно мысленно отыскивая причину нашей встречи с таким интригующим торжественно-молчаливым началом (кажется, я до сих пор еще не произнес ни слова), вдруг наталкиваюсь на единственно достойный свежий повод и в ужасе отбрасываю эту мысль подальше: нет, эта честь не для меня! Это ритуальная корне-родовая встреча единой крови, а я здесь - маленький безвредный деревенский любопытствующий мальчик, припавший темным зимним вечером к светящейся щелке в окошке барского дома и украдкой завороженно смотрящий на чужой обряд...

Возможно, этот портрет Андрей Тарковский сам подарил отцу.
В любом случае, он висел на центральном месте на стене
напротив кровати поэта в его комнате в Доме ветеранов кино в Матвеевском.
Именно тогда я его и переснял - на память,
ибо лучшего портрета режиссера я нигде не видел. АНК.

      Но!.. Сижу молча, смотрю на них...

      Они садятся за маленький столик, глазами Татьяна Алексеевна предлагает мне открыть бутылку вина, а когда пробка вынута и черно-красное, как больная кровь, вино разлито, она, слабо кивая головой в ключевых местах, произносит с влажными сверкающими глазами торжественно и четко: "Мы трое встретились сегодня с единственной целью - помянуть дорогого и незабвенного Арсюшиного сыночка - Андрея Арсеньевича Тарковского! Земля ему пухом, мир его праху! Он прожил достойно: нет людей, которых уважали бы мы, и которые не уважали бы его... Для нас с Арсением Александровичем главное - он не рвал связи с отцом, понимал, любил и, как мог, знакомил людей с его творчеством; он не рвал связи с Родиной; не унижался перед нечистоплотными чиновниками от советской кинокультуры; был воистину гениальным художником, не расплескал и не измельчил свой дар, воплотил его в неповторимые кинофильмы, получившие мировую известность и признание, прославившие русскую культуру; своими сыновьями он продлил род Арсения Тарковского... А уж сколько человеку отпущено жизни на Земле, ведает только Бог... Вечная тебе память, великий русский человек, героический художник - Андрей Арсеньевич Тарковский!"

      Я встал, они встали - мы выпили, не чокаясь, первую горькую рюмку стоя...

      Колеблющиеся золотые язычки свечей разгоняли полутьму небольшой комнаты; оглянулся и увидел уже успевшими привыкнуть к полутьме глазами цветы на всех полочках и очень много фотографий Андрея Тарковского - вырезки из разных журналов и газет... Наверное, они любовно собирали все, что находили сами и что им приносили почитатели Арсения Александровича. Сегодня стены их приюта были ими превращены в маленький поминальный музейчик. (Потом с Татьяной Алексеевной пройдем вдоль стен и осмотрим снимки, местами она прокомментирует статьи и реальные факты).

Кинорежиссер Андрей Арсеньевич Тарковский, его родители и сыновья.

      Глаза Арсения Александровича были мокрыми от слез, он с особым чувством поцеловал руку Татьяны Алексеевны, произнес: "Спасибо тебе, Танечка!", провел поцелованным местом по своим глазам, щекам и лбу... Потом, когда мы сели и помолчали, медленно, волнуясь, глядя перед собой в какую-то точку на столе, тщательно подыскивая единственно нужные слова, Арсений Александрович рассказал несколько коротеньких историй из своей трудной и непростой довоенной жизни с первой семьей...

Чета молодых Тарковских. В руках - любимые поэтом с детства (и до старости!) куклы-медведи.

Первая жена поэта, Мария Ивановна Тарковская-Вешнякова, с их детьми - сыном Андреем и дочерью Мариной.

Арсений Тарковский с малышом Андреем на коленях, возможно, говорит, что сейчас вылетит птичка из черной дырочки объектива.
И Андрей напряженно смотрит, верит папе. 1930-е годы.

Арсений Тарковский с детьми - Андреем и младшей Мариной. 1935-е год.

Арсений Тарковский с сыном Андреем на коленях. 1930-е годы.

Арсений Тарковский с сыном Андреем. 1930-е годы.

Арсений Тарковский с сыном Андреем играют в шахматы. Фото Л.Горнунга, 1948.

Замечательный снимок Андрея Тарковского в контражуре.

      Было видно: он очень любил мать своих детей, ему дорога память об их совместной жизни, он любил и безумно любит сейчас своих детей, гордится ими, все им прощает... Фильмы Андрея, по его мнению, несут новый язык и требуют от зрителя безоглядной самоотдачи и сотворчества (к чему многие не привыкли или вообще не способны), полного доверия и погружения в сюжет и предельного внимания к деталям, содержащим огромное количество находок и очень важным для понимания содержания и идеи (он напомнил, что в те времена не все можно было сказать прямо).

Героини фильма "Зеркало" - актриса Маргарита Терехова и мать Андрея - Мария Ивановна Тарковская-Вешнякова.


Вам не кажется, что глаза Андрея Тарковского живут своей отдельной, чрезвычайно напряженной жизнью на этом снимке,
не принимая ни малейшего участия в обаятельнейшей белозубой улыбке на лице молодого артиста?
Положение рук также говорит о его максимальной закрытости, экранированности от любого внешнего вторжения в его духовный мир в этот момент.


Тема одиночества, молодой силы и решимости, готовности к борьбе.


Рабочий момент съемок. Актеру нужно не только объяснить его роль и мизансцену,
но и желательно позволить взглянуть в объектив камеры, чтобы понять набор присутсвующих технических ограничений.


Поминмо всего прочего - гениальности, славы и т.п. - он очень красив внешне,
но иной, своей красотой, отличной от сводящей с ума красоты отца.


Поэт Арсений Тарковский.


Выправка офицера, категоричность жестов - он привык руководить большим количеством творческих личностей.


Андрей Тарковский со своей второй женой на коленях в Каннах, май 1983. Фото Xavier Lambours.
Эта открытка, присланная в 1983 году из Парижа бывшей ученицей,
дала урок режиссуры и операторского мастерства неизвестного французского фотохудожника.
Как оценивает этот снимок француз? Он смотрит на мужчину и выбранную им подругу. Смотрит - и все понимает.
Фотограф очень много увидел в этой необычной паре и попросил их сесть таким образом,
чтобы роли этих людей в жизни друг друга стали для нас выпуклыми образами, говорящими обо всем без слов.
Замечательно, что ее голова (на голову выше его головы) откинута назад, а его - опущена,
замечателен кулак, подпирающий щеку, и усталый безразличный взгляд в сторону
(а она прицельно смотрит в линзу объектива - т.е. прямо в глаза зрителя),
замечательны объемы и масса двух тел,
замечательно, что за ее черным в мелкий белый горошек платком -
полный уличного света - и воли, воли! - квадратик окна
(отличная оптика сохранила нам детали лица в глубокой тени)...
Этот чудесный снимок можно рассматривать часами... и он говорит, говорит, говорит правду...


      Татьяна Алексеевна вспомнила последние общие встречи с Андреем, многократное перечитывание Арсением Александровичем стихов для фильма "Зеркало", некоторые фразы и поступки Андрея, которые теперь, после его смерти, приобретали символическое значение.

      Я им рассказал, что моим первым фильмом Тарковского был "Солярис", который моя ученица Вика просмотрела несколько десятков раз и много мне о нем рассказывала. Я не читал ранее повести Лема, поэтому элемент сравнения фильма и книги у меня отсутствовал; фильм мне очень понравился - особенно музыка и Мыслящий Океан... Вторым фильмом был "Андрей Рублев". Директор моего института Б.М.Кедров договорился о просмотре фильма без купюр в Доме кино и взял с собой на просмотр с десяток сотрудников, в число которых, по счастью, попал и я... Поразила дерзкая личностная попытка Андрея вникнуть в историческую завязь российской мифологии и общественной жизни, самостоятельная оценка роли и места художника в ней...
На третий фильм - "Зеркало" - купил сразу два билета на следующие друг за другом дневные сеансы: зрители постоянно вставали и уходили, а мне было не понятно, что же в этом - самом простом по языку и сюжету, таком красочном и интересном - фильме Тарковского их раздражает и вызывает резкое неприятие.

Братья Стругацкие - Аркадий Натанович и Борис Натанович.


На фильм "Сталкер" попал в меру подготовленным: дважды с восхищением прочел "Пикник на обочине" и потом провел у себя на квартире (записан на магнитофон) вечер Аркадия Натановича Стругацкого, на котором он много рассказывал о съемке фильма Тарковским по этой повести.

Аркадий Натанович Стругацкий рассказывает слушателям моих вечеров о создании фильма "Сталкер".
Фото А.Н.Кривомазова, 1981.

Аркадий Натанович Стругацкий и его слушатели.
Фото А.Н.Кривомазова, 1981.

      Оказывается, первоначальный вариант фильма был двухсерийным, но в проявочной машине на киностудии готовый фильм пропал вместе с фильмом Мотыля, и на остаток отпущенных средств был снят всем известный односерийный вариант, для которого братья Стругацкие написали новый сценарий... Пятым и последним в моей зрительской биографии фильмом Андрея Тарковского (к моменту этих памятных поминок) был фильм "Жертвоприношение": темы одиночества, непонимания, ухода, разрыва, сожжения для освобождения; мощные кричащие краски, спиральные музыкальные смерчи-хоры и органные ходы, прекрасная игра известнейшего по фильмам Бергмана шведского актера...


      Мы провозглашали тосты, славили и благодарили Андрея и Арсения Тарковских, все время соединяли их вместе...

      Когда уходил, они оба взволнованно-щедро расцеловали меня, а Татьяна Алексеевна в дверях перекрестила мое лицо и произнесла: "Сашенька, да хранит Вас Бог!.. Пожалуйста, помните, это была наша и только наша встреча! О ней - никому!"

      Пролетят годы... Как-то (кажется, весной 1996 г.) включил ночью телевизор, стоящий у изголовья моей кровати рядом с рабочим монитором и клавиатурой редакционного компьютера на крошечной 5-метровой кухне своей однокомнатной квартиры в стандартной панельной московской девятиэтажке и неожиданно увидел на экране дочь поэта, и услышал ее рассказ о его трагедии в последние годы жизни: его окружали чужие ему люди, и он был вынужден пережить смерть сына в их кругу...

Дань запоздалого признания – мемориальная доска на доме,
где жил Андрей Тарковский.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Источник: http://www.ng.ru/style/2004-06-18/24_tarkovsky.html


      Эмоции величайшего изумления и протеста переполнили меня... Когда увиделся с Мариной Арсеньевной полгода-год спустя и вскользь заметил, что видел эту передачу, она сказала: "О, это ужасная, неудачная передача," - и замяла ответ...

Андрей Тарковский умер от рака 29 декабря 1986 г. в госпитале в Париже.
Его похоронили на кладбище русских эмигрантов в местечке Сент-Женевьев-дю-Буа во Франции.
Насколько помню, в могилу другого русского, чьи родственники,
продолжая оплачивать место на кладбище, не возражали.
В его дневнике, среди самых последних строк от 5 и 15 декабря 1986 г., есть такие:
"Японцы организуют какой-то фонд помощи, но им нужно объяснить,
почему такой знаменитый режиссер так беден...
Боли в нижней части живота, в спине. Нервы тоже. Не могу пошевелить ногами.
Какие-то узлы. Я очень слаб. Неужели умру?"
Через полтора года его отец, поэт Арсений Тарковский,
сильно горевавший о столь ранней потере сына,
тоже умер от рака с теми же симптомами в возрасте неполных 82 лет 27 мая 1989 г.
Фото Б.Л.Миньковой, 2004.




      Поэт Арсений Тарковский посвятил своему сыну известное стихотворение на два голоса - полный земных тревог и забот голос матери и отстраненный от всего земного (ориентированный исключительно на магнит света сверхдалекой и сверхвысокой звезды) голос отца - непрактичного поэта-скитальца, самого в чем-то ребенка. Возможно, многократно вчитываясь в эти строки, ища в них тайную кодировку послания исключительно для себя (почему родители разошлись, почему они так непохожи, кто из них прав, чья вина и т.п.), своего рода высокое завещание отца ему лично ("А не буду понят - что ж..."), некий столь нужный в юном возрасте чекан единой крови и единого мировоззрения, Андрей, постоянно напряженно размышляя об этом, не только быстро обогнал в своем внутреннем развитии большинство сверстников, но и сумел найти высокие сигналы для себя и примеры для нравственного подражания также и в других потрясающих по силе и пластике стихотворениях отца-поэта. Возможно, отсюда его неистовая любовь к ним и бережное отношение как к важнейшим в его жизни духовным вехам, глубоко личностная жажда пропаганды поэтического творчества отца в своих фильмах, стремление к тому, чтобы поэт сам читал в фильме свои стихотворения на максимуме проникновенности и выразительности (напомню, для фильма "Зеркало" Арсений Тарковский по требованию сына перечитывал 11 (!) раз свои стихи, пока Андрей не был вполне удовлетворен). Стихотворения Арсения Тарковского стали важной смысловой и высокохудожественной частью в фильмах Андрея Тарковского "Зеркало", "Сталкер", "Ностальгия".
Если читателя заинтересовали дополнительные подробности отношений Арсения и Андрея Тарковских, то ему нужно познакомиться с воспоминаниями его близких друзей - Корина, Ревича и Липкина на этом сайте.


      КОЛЫБЕЛЬ

          Андрею Т.
Она:
Что всю ночь не спишь, прохожий,
Что бредешь - не добредешь,
Говоришь одно и то же,
Спать ребенку не даешь?
Кто тебя еще услышит?
Что тебе делить со мной?
Он, как белый голубь, дышит
В колыбели лубяной.

Он:
Вечер приходит, поля голубеют, земля сиротеет.
Кто мне поможет воды зачерпнуть из криницы глубокой?
Нет у меня ничего, я все растерял по дороге;
День провожаю, звезду встречаю. Дай мне напиться.

Она:
Где криница - там водица,
А криница на пути.
Не могу я дать напиться,
От ребенка отойти.
Вот он веки опускает,
И вечерний млечный хмель
Обвивает, омывает
И качает колыбель.

Он:
Дверь отвори мне, выйди, возьми у меня что хочешь -
Свет вечерний, ковш кленовый, траву-подорожник...



К периоду жизни в первой семье относится стихотворение "ИГНАТЬЕВСКИЙ ЛЕС", и читатель может почувствовать разряды семейных гроз и ссор, которыми пронизано это стихотворение молодого мастера.


ИГНАТЬЕВСКИЙ ЛЕС
Последних листьев жар
Сплошным самосожженьем
Восходит на небо, и на пути твоем
Весь этот лес живет таким же раздраженьем,
Каким последний год и мы с тобой живем.

В заплаканных глазах отражена дорога,
Как в пойме сумрачной кусты отражены.
Не привередничай, не угрожай, не трогай,
Не задевай лесной наволгшей тишины.
Ты можешь услыхать дыханье старой жизни:
Осклизлые грибы в сырой траве растут,
До самых сердцевин их проточили слизни,
А кожу все-таки щекочет влажный зуд.

Ты знаешь, как любовь похожа на угрозу —
Смотри, сейчас вернусь, гляди, убью сейчас!
А небо ежится и держит клен, как розу, —
Пусть жжет еще сильней! —
Почти у самых глаз.
1935-1938




Отец и сын.

Компьютерная графика - А.Н.Кривомазов, Москва, март 2009 г.



Александр Лаврин мастерски из двух снимков сделал фотомонтаж для обложки своей книги о Тарковских. Полученное изумительное изображение обладает колоссальной психологической правдой. Здесь зримо присутствует тот лед, та скорлупа Тарковского-старшего, о которой я писал в первой и второй частях воспоминаний о нем. Сын как бы пытается пробиться сквозь этот лед и скорлупу, но простым наскоком эти вещи не пробьешь... Их сложные отношения приобретают зримые черты и причины...
Изумительная, умная, бережная и точная работа А.Лаврина!

Андрей Тарковский.

Компьютерная графика - А.Н.Кривомазов, Москва, 17 февраля 2010 г.



Андрей Тарковский об отце:
Детство моих сверстников связано с войной. Люди одного поколения менее связаны друг с другом в жизни. Мы же были связаны войной. Ожиданием. Надеждой и страхом. Верой и голодом. Письмами от отцов в виде треугольников, приходивших с фронта. А некоторые счастливыми свиданиями с отцами и братьями.
Я помню, как это было у нас.
Редкие берёзы, ели - не лес, не роща, - просто отдельные деревья вокруг дачи, на которой мы жили осенью сорок четвёртого года.
Мы бродили по участку и собирали сморчки. Я бесцельно слонялся между деревьями, потом наткнулся на канавку, наполненную талой водой. На дне, среди коричневых листьев, почему-то лежала монета. Я наклонился, чтобы достать её, но сестра, именно в это время, решила испугать меня, с криком выскочив из-за кустов. Я рассердился, хотел стукнуть её, но в то же мгновение услышал мужской, знакомый и неповторимый голос: "Марина-а-а!"
В ту же секунду мы мчались в сторону дома.

В груди у меня что-то прорвалось, я споткнулся, чуть не упал, и из глаз моих хлынули слёзы. Всё ближе и ближе я видел его очень худое лицо, его офицерскую форму, кожаную портупею, его руки, которые обхватили нас. Он прижал нас к себе, и мы плакали теперь все втроём, прижавшись, как можно ближе друг к другу, и я только чувствовал, как немеют мои пальцы - с такой силой я впился ему в гимнастёрку.
- Ты насовсем? Да? Насовсем? - захлёбываясь бормотала сестра, а я только крепко-крепко держался за отцовское плечо и не мог говорить".
Сейчас мой отец, Арсений Александрович Тарковский, по праву считается лучшим из живущих русских поэтов. И я думаю, что его гены в формировании моих запросов сыграли немалую роль.
Я с благоговением перелистывал монографии о живописи, которые в огромном количестве стояли на отцовских полках".

Приложение

 

"ВГИК ВСТРЕЧАЕТ АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО"

Михаил Дегтярь

Его ждали. Было непонятно, как он войдет: столпотворения такого актовый зал ВГИКа не видел уже давно. В креслах сидели по двое, в проходах стояли в четыре ряда, счастливцы висели на подоконниках и лежали на авансцене - взрывоопасная плотность...

Только что погас экран, и тот, кого мы ждали, должен был появиться минут через двадцать - он тоже смотрел этот фильм, фильм Андрея Тарковского "Ностальгия", смотрел параллельно с нами в другом зале, но с отставанием на одну часть.

Для истинных любителей поэзии и кино фамилия Тарковский давно уже стала символом, визитной карточкой величия советского искусства. Выдающийся поэт - отец выдающегося режиссера.

Для меня Андрей Тарковский по-настоящему начался "Зеркалом". Прошло уже более десяти лет, но я отчетливо помню... Огромная толпа у кинотеатра. Все возбуждены.

Билеты распроданы на две недели вперед. Но мы по-студенчески хитры: все билетерши нами, как говорят, "схвачены", и они впустят нас на прологе. "Будете стоять!" - сурово говорят они, и мы поспешно соглашаемся, зная, что через двадцать минут ползала, проклиная "эту дребедень", демонстративно покинет кинотеатр, и мы усядемся по-королевски и начнем смотреть в десятый, в пятнадцатый раз, помня наизусть фильм, но открывая каждый раз для себя что-то новое. Сын отворил нам алтарные врата отцовской поэзии, и с тех пор хриплый, чуть дрожащий голос Арсения Т арковского заглушает многие другие, парадно-трибунные, крепкие голоса...

...Сама ложилась мята нам под ноги,

И птицам было с нами по дороге,

И рыбы подымались по реке,

И небо развернулось пред глазами...

Когда судьба по следу шла за нами,

Как сумасшедший с бритвою в руке.

 

Эпизод в типографии. Под сильным дождем бежит по улице взволнованная женщина. Тревожно, тяжело дышит.

Вбегает в здание типографии. Долго бежит по коридорам... А за кадром голос Арсения Тарковского:

Сегодня пришла, и устроили нам

Какой-то особенно пасмурный день,

И дождь, и особенно поздний час,

И капли бегут по холодным ветвям,

Ни словом унять, ни платком утереть...

Женщина вбегает в комнату, судорожно роется в гранках, что-то находит и успокоенно откидывается на стуле: к счастью, ошибки в наборе нет. Теперь мы знаем, как страшно наказывало за такие ошибки то давнее время... (Есть, - по крайней мере, мне известны - две версии такой ошибки верстальщика в фильме "Зеркало" Андрея Тарковского, за каждую из которых виновника ждало чрезвычайно суровое наказание в то время:
в слове "главнокомандующий" отсутствует буква "л" и в слове "Сталин" буква "т" заменена на "р". - Примечание А.Н.Кривомазова).

Он появился внезапно, словно возник из-за экрана, словно материализовался на наших воспаленных глазах.

Он стоял, сурово и печально глядя прямо на нас, в зал, в котором тридцать лет назад так же сидел его сын. Стоял, переживая вместе с нами эту тишину.

А затем тишина опрокинулась... Теперь я знаю, что такое овация. Истинная. Он только что посмотрел фильм своего сына, он шел по коридорам института, где учился, где начинался его сын, он вошел к нам - поклонникам своего сына, и покажите мне такого человека, который бы не заплакал, будь он на его месте.

Слезы, как очищение, слезы, как реквием по Андрею, ушедшему из жизни в минуты своей мировой славы, слезы, как благодарность неистово-восхищенному залу...

Он сел, все так же печально рассматривая нас, печально и внимательно.

Профессор Илья Вениаминович Вайсфельд сказал, что Арсений Александрович Тарковский не написал ни одного стихотворения, которого бы он мог стыдиться впоследствии, что за всю свою жизнь он ни разу не поддался конъюнктурным иллюзиям. Ни разу не поддался... Его жена Татьяна Алексеевна передала ему книгу.

- Что ты прочитаешь сейчас? - тихо спросила она. - Анне Ахматовой?

- Очки,- взволнованно сказал он. - Я забыл очки.

Микрофон стоял так близко, что мы, затаив дыхание, слышали каждое слово.

Кто-то на сцене спросил: "Какие нужны очки, Арсений Александрович?" - "Плюс четыре",- усилили динамики его голос. И... по залу поплыли очки - маленькие лодочки в океане рук.

Мы словно возвращали ему зрение...

Прерываясь, борясь со слезами, которые его душили, Арсений Тарковский прочитал нам несколько стихотворений, последним из которых была "Колыбель", посвященная Андрею:

Вечер приходит,

Поля голубеют,

земля сиротеет.

Кто мне поможет

воды зачерпнуть

из криницы глубокой?

Нет у меня ничего,

я все растерял по дороге;

День провожаю,

звезду встречаю.

Дай мне напиться.

Этими стихами он попрощался с нами:

Я свеча, я сгорел на пиру,

Соберите мой воск поутру,

И подскажет вам эта страница,

Как вам плакать

и чем вам гордиться.

Стихи Арсения Тарковского с нами. С нами и фильмы его сына - Андрея Тарковского. Мы знаем теперь, как нам плакать и чем нам гордиться...

 

Источник: сайт Михаил Дегтярь - ВГИК встречает Арсения Тарковского


Культура
«Памятник истории»,  дом Тарковского, в середине 80-х годов.
«Памятник истории», дом Тарковского, в середине 80-х годов.
Снесли дом Андрея Тарковского
«Памятник истории», дом Тарковского, в середине 80-х годов.
Родных режиссера даже не поставили об этом в известность
Дмитрий СТЕШИН — 25.06.2004

Теперь на месте купеческого особняка XVIII века в 1-м Щипковском переулке, где жили три поколения Тарковских, огромная яма и куча битого кирпича. А стенд с портретом режиссера и гордой надписью «Памятник истории» корреспонденты «КП» нашли в кустах. У останков дома мы застали группу ошеломленных иностранцев, гостей Московского международного кинофестиваля. Оказывается, их визит на стройплощадку был не случаен. Просто на Западе, как рассказали в Музее кино, знают только трех советско-российских режиссеров - Эйзенштейна, Михалкова и Тарковского. К дому последнего ежегодно приезжали гости фестиваля - припасть к истокам, окормиться духовно... Это стало традицией...

По словам Марины Тарковской, сестры режиссера, Андрей прожил в снесенном доме до 1962 года. В нем прошли его детство и юность. В 1987-м, через год после смерти режиссера, дом решили сносить. Но его отстояла комиссия по творческому наследию Тарковского, работавшая от Союза кинематографистов. В доме решили устроить музей и даже начали реконструкцию - снесли крышу, резные наличники и верхнюю часть сруба. Потом комиссия распалась вместе с Советским Союзом, а дом так и остался стоять полуразрушенным.

«Пятно точечной застройки» под офисные помещения. «Пятно точечной застройки» под офисные помещения.

- Стены, конечно, никуда не годились, - говорит Марина Тарковская. - Их невозможно было отреставрировать. У меня не было никаких особых требований к застройщикам. Речь шла только о том, чтобы восстановить в изначальном виде. Распоряжением правительства Москвы дом был признан памятником, в котором должна была быть воссоздана мемориальная квартира Андрея Тарковского. Но когда я увидела проект - поразилась. Это же какой-то дворянский особняк, совершенный новодел. В Замоскворечье никогда не было таких домов! Застройщик пообещал выделить 70 квадратных метров под музей, но я думаю, что это обычная самореклама.

О сносе дома никого из Тарковских не известили. Просто в один прекрасный день Марина Арсеньевна и хранительница фондов Музея кино приехали в Щипковский переулок и увидели груду мусора и бревен. Марина Тарковская заплакала и забрала с собой обломок кирпича. На память.

Источник: http://www.kp.ru/daily/23305/29949/




      Алексей Кожунков

      Ностальгия по Тарковскому

      Человек, который видел ангела

            Вы никогда не поймете русских, если с детства не читали Пушкина.

            Андрей Тарковский

      Кажется, о Тарковском я впервые что-то узнал после «Сталкера». Были до него и «Андрей Рублев» в конце 90-х в местном кинотеатре, и «Солярис», да только что осталось от них для «того» мальчика? Кровь и крики в дыму церкви, да наливной звон «Страстей по Андрею» (так назывался фильм первоначально), да еще муки корчащейся на полу женщины в «Солярисе». «Зачем он на это смотрел? – приблизительно так думал я. – Что в этом хорошего?» Если бы я знал, что в то же самое время взрослые люди на «Мосфильме» высказывали свой, куда более страшный приговор: «Это не искусство – это садизм!»

      Несколько лет спустя увлеченное чтение братьев Стругацких навело меня на мысль «проверить», как их героев экранизировали. И, конечно, «Пикник на обочине» – прообраз «Сталкера» – был для этого хорошей лакмусовой пробой. Я был ошарашен и возмущен. (Это позже я прочитал сценарии Стругацких, а тогда…) Я не узнал Сталкера и его зоны, не увидел ни одного таинственного предмета «оттуда». Да еще эти постоянные затянутые, бесцеремонно наплывающие на тебя кадры, от которых не знаешь куда деваться. Можно понять зрителей, которые толпами уходили с первых просмотров. Но кроме всего этого – я был удивлен!

      В этом удивлении-то и была загадка. Нет, мне не хотелось видеть в его картинах ничего пророчески эпатажного или надрывного, заставляющего вибрировать душу, выдавливая из нее слезу, – но я постепенно, от просмотра к просмотру научился обнаруживать кадры еще непрочитанные.

      Впрочем, «странные совпадения» (если так можно выразиться) были тоже. Например, в «Сталкере». Так любимая Тарковским вода, «которая постоянно в движении», и под ее струящимся мифологическим разнообразием знаковые обрывки цивилизации – пружины, монеты, шприцы на фоне засыпанной сантехнической плитки, икона, календарь, оборванный на 28 декабря. Это последний день жизни Тарковского Андрея.

      Был еще Арсений Тарковский – поэт и переводчик. Их отношения неизмеримо больше, чем отношения отца и сына, учителя и ученика, – это отношения наследства. Отцу посвящен фильм «Зеркало», в котором Арсений читает свои «Первые свидания»: «...И рыбы поднимались по реке, / И небо развернулось пред глазами… / Когда судьба по следу шла за нами, / Как сумасшедший с бритвою в руке».

      Отцу было посвящено все в доме Андрея, была посвящена вся жизнь. В его честь был назван сын Андрея… Достаточно приглядеться к фильмам, чтобы понять, как много связывает сына и отца. Бинтом замотанная шея Сталкера и Малыша в «Жертвоприношении» – косноязычие и преодоление трудной с детства речи Арсения. Сын до мелочей воссоздал в фильме дом своего детства, дом своего отца, который после просмотра растроганно произнес: «Я и не знал, что ты все так чутко тогда переживал!» Можно вспомнить и потрясающий пролог «Зеркала», и словно бы заново рожденную в устах заикающегося подростка фразу: «Я могу говорить?»

      ...Кино – штука сложная и дорогая, нет денег – нет фильма. После продажи «Андрея Рублева» французской кинокомпании «ДИС» фильм, представленный ею на внеконкурсный показ, завоевывает главный приз киножурналистов мира в Каннах, идет при полном аншлаге в парижских кинотеатрах, крупнейшие кинокомпании мира за астрономические суммы готовы его перекупить, в СССР же о нем тогда только слышали – долгое время он шел исключительно по клубам.

      «Андрей Рублев» войдет в сотню лучших фильмов в истории кино. Позднее Тарковский скажет: «Ни один из моих фильмов не получил ни одной премии внутри Союза, хотя там их существует великое множество». За рубежом же, надо признать, режиссера премиями не обделили. Первый же его фильм «Иваново детство» получил их сразу три…

      Несколько лет спустя Тарковский запишет в дневнике: «Вся история русской эмиграции показывает, что русские – «плохие эмигранты», как говорят на Западе. (…) Но могло ли мне прийти в голову, что я теперь до конца своих дней буду страдать этой тяжелой болезнью?»

      Первая ласточка инаковости, внесистемности. Приемная комиссия ВГИКа вычеркивает из списка поступивших на режиссерский двоих: Шукшина – за «темноту и невежество» и Тарковского – за «излишнюю интеллигентность и нервность». Только благодаря заинтересованности Михаила Ильича Ромма были приняты оба.

      Не отвечая на все вопросы «отчего и почему?», просто констатирую – Тарковский эмигрировал. Наверное, прав был кто-то, обронивший: «Эмиграция – это репетиция смерти».

      И можно понять горечь слов известного уже во всем мире режиссера на пресс-конференции в Милане, где он – после съемок «Ностальгии»! – сделал свое трудное заявление о невозвращении на родину. «Потерять родину для меня равносильно какому-нибудь нечеловеческому удару, это какая-то месть мне, но я не понимаю: в чем я провинился перед советской культурой, чтобы вынуждать меня оставаться здесь, на Западе?» И когда дотошные журналисты теребили его – в какой стране он намеревается оставаться жить, – он просто взрывался: «Я сейчас подобен человеку, который только что потерял кого-то самого близкого, а меня все время спрашивают, на каком кладбище ты собираешься его хоронить!»

      За 24 года Тарковский, как он сам говорил, «сделал только шесть картин». Однако это его «только» предстает в несколько ином свете, когда вспоминаешь, что, оставшись «там», практически на выдохе, он делает последний свой странный фильм – завещание сыну «Жертвоприношение», в процессе монтажа которого в декабре 1986 года умирает от рака легких. (И, кстати, только когда становится ясно, что его случай уже неоперируемый, и только после письма Миттерана Горбачеву правительство СССР дает сыну режиссера разрешение на выезд – попрощаться…) От рака легких умер бесконечно преданный ему Анатолий Солоницын, который снимался и в «Андрее Рублеве», и в «Сталкере», и в «Солярисе», и в «Зеркале». Любимый им Толя, под которого писался сценарий «Ностальгии»…

      Олег Янковский, сыгравший в «Ностальгии» главную роль, вспоминал о первой римской встрече с Тарковским: «Он не вошел – ворвался, как обычно, нервный, быстрый, худой. Мы обнялись, долго молчали. В этой паузе было все. И ушедший Толя, и страх моего несоответствия Андрею, несмотря на переделку сценария, и незнание, чего он от меня ждет. И радость встречи. Но главное – ощущение силы в этом невысоком поджаром человеке»…

      Андрея Тарковского подзахоронили в могилу белого офицера на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Лет восемь спустя на собранные русскими эмигрантами деньги его перезахоронили, поставив памятник с высеченной на нем надписью: «Человеку, который видел ангела».

      Источник: http://www.ng.ru/style/2004-06-18/24_tarkovsky.html

"Доверяй, но проверяй..." Я увеличил изображение на простенькой (зато дешево!)
черной табличке на могильном камне с фотографии выше.
Получились три строчки:
Андрей / Тарковский / год рождения - год смерти.
Ни слова про ангела... АНК
А Вы здесь видите: «Человеку, который видел ангела»?




Не знаю, читали ли вы?..
Под впечатлением от сегодняшнего дня - после могилы Тарковского - нашла:

(Алла Демидова "Тени зазеркалья")

В начале февраля 87-го года наш театр был на гастролях в Париже. В первые же дни многие наши актеры 
поехали на русское кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, чтобы поклониться могиле Андрея Тарковского. 
У меня же были кое-какие поручения к Ларисе Тарковской, и я решила, что, встретившись с ней, 
мы вместе и съездим туда. С Ларисой я не встретилась. Но это другая история... 
Уже к концу гастролей, отыграв «Вишневый сад», я сговорилась поехать туда с Виктором Платоновичем Некрасовым 
и с нашим общим приятелем - французским физиком, с которым долго ждали Некрасова в любимом кафе 
Виктора Платоновича «Монпарнас». Наконец он появился, здороваясь на ходу с официантами и завсегдатаями этого кафе. 
Мы еще немножко посидели вместе, поговорили о московских и французских новостях, 
Некрасов выпил свою порцию пива, и мы двинулись в путь.


Сен-Женевьев-де-Буа - это пригород Парижа. Километров пятьдесят от города. 
По дороге Некрасов рассказывал о светских похоронах Тарковского, 
о роскошном черном наряде и шляпе с вуалью вдовы, об отпевании в небольшой русской церкви, 
о Ростроповиче, который играл на виолончели чуть ли не на паперти, 
об освященной земле в серебряной чаше, которую, зачерпывая серебряной ложкой, бросали в могилу, 
о быстроте самих похорон, без плача и русского надрыва, о том, как делово все разъезжались, 
«может быть, поджимал короткий зимний день», - благосклонно добавил он. 
Сам Некрасов на похоронах не был, рассказывал с чужих слов. 
Но, как всегда, рассказывал интересно, немного зло, остроумно пересыпая свою речь словами, 
как говорят, нелитературными, но тем не менее существующими в словаре Даля.

Мы подъехали к воротам кладбища, когда уже начало смеркаться. Калитка была еще открыта. 
Небольшая ухоженная русская церковь. Никого не было видно. Мы были одни. 
Кладбище, по русским понятиям, небольшое. С тесными рядами могил. 
Без привычных русских оград, но с такими знакомыми и любимыми русскими именами на памятниках: 
Бунин, Добужинский, Мережковский, Ремизов, Сомов, Коровин, Германова, Зайцев... 
История русской культуры начала XX века.

Мы разбрелись по кладбищу в поисках могилы Тарковского, и я, натыкаясь на всем известные имена, 
думала, что Андрей лежит не в такой уж плохой компании. Хотя отчетливо помню тот день, 
давным-давно, когда я еще пробовалась у него в «Солярисе», по какой-то витиеватой ассоциации разговора о том, 
что такое человек, мы поделились каждый своим желанием, где бы он хотел лежать после смерти. 
Я тогда сказала, что хотела бы лежать рядом с Донским монастырем, 
около стены которого похоронена первая Демидова, жена того знаменитого уральского купца. 
Андрей возразил: «Нет, я не хочу быть рядом с кем-то, я хочу лежать на открытом месте в Тарусе».

Мы поговорили о Цветаевой, которая тоже хотела быть похороненной в Тарусе, 
где на ее могиле была бы надпись: «Здесь хотела бы лежать Цветаева». 
Цветаева повесилась в Елабуге 31 августа 41-го года. Как известно, когда хоронили Цветаеву, 
никого из близких не было. Даже ее сына. И никто не знает, в каком месте кладбища она похоронена. 
Могилу потом сделали условную. Соседка Бредельщиковых, у которых Цветаева снимала комнату 
вместе с сыном в последние десять дней августа 41-го года, рассказывала нам, как уже в 60-х годах 
приехала сестра Цветаевой, Анастасия Ивановна, как она долго ходила по кладбищу «такая страшная, 
старая, седая, с палкой, и вдруг как палкой застучит о землю: вот тут она лежит, тут, 
я чувствую, тут! Ну, на этом месте могилу-то и сделали».

С этими и приблизительно такими мыслями я бродила по кладбищу Сен-Женевьев-де-Буа. 
Вдруг издалека слышу Некрасова: «Алла, Алла, идите сюда, я нашел Галича!» 
Большой кусок черного мрамора. На нем черная мраморная роза. 
Внушительный памятник рядом со скромными могилами первой эмиграции. 
В корзине цветов, которую мы несли на могилу Тарковского, 
я нашла красивую нераспустившуюся белую розу, положила ее рядом с мраморной. 
Мы постояли, повспоминали песни Галича - Виктор Платонович их очень хорошо все знал - 
и пошли дальше на свои печальные поиски. Нас тоже поджимал короткий зимний день. 
Время от времени я клала на знакомые могилы из своей корзины цветы, 
но Тарковского мы так и не могли найти. И не нашли бы. Помогла служительница.

Тарковского похоронили в чужой могиле. Большой белый каменный крест, массивный, 
вычурный, внизу которого латинскими крупными буквами выбито: Владимир Григорьев, 
1895 - 1973, а чуть повыше этого имени прибита маленькая металлическая табличка, 
на которой тоже латинскими, но очень мелкими буквами выгравировано: Андрей Тарковский, 1987 год. 
(Умер он, как известно, 29 декабря 1986 года.)

На могиле - свежие цветы. Небольшой венок с большой лентой: от Элема Климова. 
Он был в Париже до нас, в январе. Я поставила свою круглую корзину с белыми цветами. 
Шел мокрый снег. Сумерки сгущались. В записной книжке я пометила для знакомых, 
чтобы они не искали так долго, как мы, номер участка - рядом на углу была табличка. 
Это был угол 94-95-го участков, номер могилы - 7583.

Служительница за нами запирала калитку. Мы ее спросили, часто ли здесь хоронят 
в чужие могилы. Она ответила, что земля стоит дорого и что это иногда практикуется. 
Когда по прошествии какого-то срока за могилой никто не ухаживает, тогда в нее могут 
захоронить чужого человека. Мы спросили, кто такой Григорьев. Она припомнила и сказала, 
что это кто-то из первых эмигрантов. «Есаул белой гвардии», - добавила она. 
«Но почему Тарковского именно к нему?» - допытывался Некрасов. Говорили мы по-французски. 
Она была не в курсе этой трагической истории и не очень понимала, о ком мы говорим. 
И мы тоже не очень понимали причины такой спешки, когда хоронят в цинковом гробу 
в чужую могилу. Пусть это будет на совести тех, кто это сделал...

Сейчас, говорят, Тарковского перезахоронили в чистую землю, видимо, 
недалеко от этого места, потому что в том углу кладбища оставалась земля для будущих могил.

Возвращались мы печальные и молчаливые. Долго потом сидели в том же кафе «Монпарнас» 
на втором этаже. Опять подходили знакомые, иногда подсаживались к нам, пропускали рюмочку, 
и опять мы говорили о московских и парижских общих знакомых. 
Кто-то принес русскую эмигрантскую газету, которую у меня по возвращении 
в Москву отобрали на таможне, с большой статьей-некрологом об Анатолии Васильевиче 
Эфросе, которого мы недавно хоронили в Москве, и с коротким, но броским объявлением, 
что собираются средства на памятник на могилу Тарковского. Некрасов скорбно прокомментировал: 
«Неужели Андрей себе даже на памятник не заработал своими фильмами, чтобы обирать бедных эмигрантов...» 
Поговорили об Эфросе, об успехе его «Вишневого сада» в Париже, о судьбе Таганки... 
Некрасов был в курсе всех наших московских дел, я ему сказала: «Приезжайте в гости», - 
он ответил: «Да, хотелось бы, на какое-то время». Тогда ни я, ни он еще не знали, 
что он смертельно болен и через несколько месяцев будет лежать на парижском кладбище 
Сен-Женевьев-де-Буа в чужой могиле.




Источник: http://www.demidova.ru/books/tz/text/1.php


Андрей Тарковский - о В.Высоцком

  Я никогда не мог  себе представить,  что ко мне будут так часто обра-
щаться по поводу Владимира Высоцкого. Не каждому известно, что мы были
друзьями,  что были, так сказать, близки и знали, просто знали в тече-
ние  двадцати  с  лишним лет друг друга.  Но рассказывать друг о друге
можно все, что угодно, и тем не менее это не всегда будет соответство-
вать действительности.  Владимир Высоцкий - уникальная личность. У меня
такое впечатление,  что он - один из немногих художников нашего време-
ни,  жанр которого я совершенно определить не могу и который сумел вы-
разить свое время, как никто.
  Он, конечно, никакой не актер, потому что на этом поприще он не дос-
тиг высот,  какие ему удались в другом жанре.  Он, конечно, метафора в
абсолютном смысле этого слова.  Он сам сочинял слова для своих песен и
сам их исполнял,  подыгрывая себе на гитаре,  - причем, как вы знаете,
не так виртуозно,  а делал-то это,  с моей точки зрения,  гениально. В
этом смысле я не знаю равного ему:  когда мы говорим "Высоцкий" - ста-
новится ясно, о ком идет речь. Так же, как когда говоришь - "Окуджава"
- тоже все ясно.  Можно говорить о поэзии Окуджавы,  можно говорить  о
его мелодике,  о каком-то жанре, даже об истории жанра можно говорить,
но ни о чем побочном нельзя  говорить  применительно  к  Высоцкому.  И
все-таки я не знаю другого художника,  который т а к сказал бы о своем
времени.  И это не потому,  что он нашел героя, этакого полублатного и
полудурковатого,  такого  заблудшего алкоголика - совершенно не в этом
дело.  Дело в комплексе: есть песни, которые потрясают - не исполнени-
ем, не словами, не точностью мысли, а тем, и другим, и третьим вместе,
этим единством,
  Вы не  замечали:  как только Высоцкий обратился к каким-то эстрадным
музыкальным ансамблям, которые ему аккомпанировали, так сила его обая-
ния начала исчезать.  Наверное, заметили?.. Кто действительно серьезно
относился к Володе Высоцкому, тот понимает, что исполнение на пластин-
ке  песенки "Где твои 17 лет?" совершенно не похоже на то,  как он пел
ее в той самой квартире на Большом Каретном своим друзьям.  И эта  за-
пись, где ему подпевает французский хор русских цыган, совершенно неу-
дачна.  Просто не умещается в сознании, как Володя Высоцкий посмел так
спеть эту песню:  если бы это был кто-то другой, его бы просто четвер-
товали.
  Скоро выйдет книга его стихов, мне известны многие его песни или да-
же стихи - это все прекрасно, но... Это требует голоса Володи Высоцко-
го, требует его гитары, какого-то скромного исполнения и очень искрен-
ней отдачи. Равного ему нет и не будет в ближайшие десятилетия - ниче-
го такого больше не будет,  и если меня спросят, что такое Высоцкий, я
отвечу:  на правах его истинного друга я могу сказать,  что Высоцкий -
не в своих актерских работах,  а в своих совершенно гениальных песнях.
Я не боюсь этого слова и нисколько не преувеличиваю: это такой великий
человек в полном смысле этого слова.
  Он, конечно,  очень скоро отошел бы от своих оркестровых сопровожде-
ний:  ведь  долгое время он был вынужден обходиться только своей гита-
рой, и ему нужно было пройти через это...
  Мы потеряли  поразительного  художника:  он  сумел выразить какие-то
глубокие мысли и идеалы,  свойственные русской культуре,  русскому ха-
рактеру,  каким-то нынешним претензиям молодежи.  И даже обрисовал ка-
кое-то будущее...  Поэтому я могу сказать, что я преклоняюсь перед та-
лантом Высоцкого и скорблю о том, что мы никогда больше не услышим его
песен.  Для меня он неразрывно связан со своей гитарой, со своим голо-
сом, со своей в высшей степени примитивной мелодикой - и все это явля-
ется неразделимым. Если кто-нибудь придумает музыку для его песен, ес-
ли кто-то запоет его песни,  то из этого ничего не выйдет.  Но это - 
моя точка зрения...
  Я могу  сказать,  что  Владимир  Высоцкий  был замечательным другом,
прекрасным человеком,  и все, кто его знал, ощущают потерю, которую мы
понесли в день его смерти.

                                                     АНДРЕЙ ТАРКОВСКИЙ
                     (из выступления в г. Калинине 31 октября 1981 г.)


Источник: http://songs.chat.ru/VYSX15.TXT





«ИВАНОВО ДЕТСТВО» СССР, МОСФИЛЬМ, 1962, ч/б, 10 ч., 2638 м., 96 мин.

Драма.

За полтора часа свет без остатка превращается в тьму. В финале самыми страшными выглядят не кадры в разгромленной рейхсканцелярии, где мы узнаем о казни Ивана, а его счастливый последний сон. Сияющее торжество жизни оказывается пустой оболочкой, внутри которой мрак. Иван бежит по мелководью за девочкой — вот-вот догонит, но неожиданно проскакивает мимо, почти не касаясь воды, летит дальше один.

Это «мимо» — ничего не означающий сам по себе и вбирающий в себя все предыдущее абсолютный жест.

В свое время фильм был прочитан как страстное отрицание войны. Режиссер взял чистейшую и нежнейшую душу и показал во что, прежде чем уничтожить, превратила ее война. С недоступной другим сыновьям победителей трезвостью, он не захотел разделить радость победы, не найдя в ее образе ничего кроме искалеченных и мертвых детей по обе ее стороны.

Но сейчас-то уже можно признаться, как отравляюще завораживает это сомнамбулическое стремление человеческой пылинки к грозящей в любую секунду растворить ее темной воде небытия. Не повернуть ее, не остановить... Почти весь фильм — это растянувшиеся проводы «на ту сторону», с безнадежной затеей отменить их (отправить Ивана в суворовское), с ожиданием, подготовкой и переправой, достигающей, при всей ее признанной фронтовиками достоверности, запредельной торжественности баховского концерта.

Дети-партизаны, дети-разведчики, дети-мстители — считается, что Тарковский разрушил мифологию детского героического кино тем, что показал ужасную несовместимость войны и детства. Разрушил, но как раз обратным. На самом деле, рядом со своими экранными ровесниками Иван — единственный настоящий герой на настоящей войне — рядом с теми, кто лишь играет в нее. Явился ребенок-профессионал войны, не просто совместимый с ней, а подлинный асс разведки. Эту гениальную одержимость едва пробудившейся души Коля Бурляев развернет уже в «Рублеве». В «Ивановом детстве» она только заявлена, хотя и вполне отчетливо. И здесь, и там программно отсутствует всякое ученичество. Учиться вынуждены как раз старшие, продвигаясь от непонимания и желания вмешаться, к почтительному удивлению.

Приходится констатировать, что Тарковский и развенчивает войну, и одновременно поэтизирует связанное с ней состояние духа. Причем по своему уровню эта черная поэзия намного сильнее той, что погружает нас в счастливый младенческий сон.

Единственная возможность обьяснить это противоречие — доказать, что этот фильм не о войне или точнее — не совсем о войне.

Ж. П. Сартр в своем знаменитом отзыве увидел за трагедией войны, отраженной в «Ивановом детстве», трагедию истории. Но захватывающий воображение, глубочайший, без единого белого пятнышка пессимизм Тарковского кажется проникает и за пределы истории — в только что обещанное коммунистическое завтра. Не будь войны и даже самой истории, источник такого пессимизма не исчезнет. Там, за внешней исключительностью судьбы маленького разведчика и реальной конкретикой ее обстоятельств скрывается вневременной и универсальный слой фильма.

Ключ к нему дал сам Тарковский в интервью 1973 года.

«Для него главное, — говорит он о своем герое, — это идея защитить мать»... Напомним, что все самые известные интерпретации картины строятся на том, что Иван мстит за убитую мать, и это является единственным смыслом его существования. Его нельзя спасти, потому что он не может жить без войны. Если же он на самом деле защищает мать, то нужно начинать все сначала. Разумеется, чтобы понять Ивана необходимо знать — жива его мать или нет, уверен ли он в ее гибели? На наш взгляд, однозначного ответа на этот вопрос фильм не дает.

«У меня ведь нет никого», — говорит Иван разведчикам, когда они ловят его после неудавшейся отправки в тыл. Кажется все ясно, но ведь в этот момент он защищает свое право на смертельный риск, а не исповедуется.

С другой стороны, никто почему-то не обращает внимания на на странный разговор Холина с Гальцевым о том, что после войны, если не отыщется мать Ивана, подполковник или Касатоныч его усыновят. Раз надежда, что мать все-таки отыщется есть даже у них, то почему ее не должно быть у самого мальчишки? А как же тогда это жуткое падение колодезной бадьи, выстрел, расплескавшаяся вода и мать Ивана, неподвижно лежащая у колодца? Но ведь это сон, наваждение, а не убеждение. Мы не знаем, что он означает для героя наяву: отпечаток уже случившейся беды или преследующий его страх, что мать находится в опасности? Кажется, все сомнения развеивает встреча с безумным стариком:«А мамка- то где? Жива? А-а... У меня старуху тоже немец расстрелял». Но это монолог. Иван ничего не отвечает — и неслучайно. Его даже нет в кадре. Из бормотания старика выясняется, что он, несмотря ни на что, ждет возвращения своей старухи. И это звучит как намек, что Иван, возможно, живет столь же призрачным ожиданием.

Сны Ивана свидетельствуют том, что для него жизнь, любовь и мать — это одно и то же. И это очень по-детски. До Ивана настоящих детей почти не было на экране. И традиционные дети-герои и замечательные оттепельные малыши — это те же взрослые, только лучше. У всех у них отстутствует настоящая связь с матерью.

В «Ивановом детстве» у матери два главных воплощения.

Одно — это образ, созданный светловолосой Ирмой Рауш, другое — это вода. Мотив этой замены возникает уже в первом сне.

Возбужденный и счастливый Иван догоняет идущую от колодца мать и, кажется, сейчас подбежит прямо к ней. Но она без его просьбы ставит на землю полное ведро, а мальчишка опускается на колени и начинает жадно пить. Сон заканчивается автоматной очередью, криком «мама!» и пробуждением Ивана «на той стороне», где ему приходится долго пробираться по затопившей лес мертвой воде. Замена еще не очевидна, но оба образа с самого начала максимально сближены. Актрисе теперь будет достаточно появиться всего в нескольких кадрах, чтобы на мгновенье обнажить эту связь, а ее героиня, благодаря постоянно развивающейся теме воды, будет незримо сопровождать Ивана повсюду.

Попав к Гальцеву Иван отказывается от еды, но сразу соглашается на купание в корыте, после которого этот грязный волчонок, раздраженно кричавший на лейтенанта, преображается.

Кажется, что благодаря воде ненадолго вернулся светлый отрок, радостно шептавший: «Мама, там кукушка!». Он улыбается смущенно и даже виновато, как бы признавая, что не должен быть таким здесь, на войне. Сейчас ему остается только одно — опять уйти в свои сны.

Гальцев по-отечески заботливо укрывает своего нежданного гостя и задувает коптилку. Остается только свет от открытой печки. Его отблески прыгают по березовым поленьям на полу, отражаются в воде, сочащейся с потолка. Мы еще, как будто, в реальном пространстве: скользим панорамой на звук капель, но какое-то, пока тайное превращение уже началось. Рука спящего мальчика свесилась с кровати, и капли, прежде чем упасть в подставленную под них посудину, не спеша путешествуют по его пальцам. Но Гальцеву не надо беспокоиться — эта вода уже не имеет ничего общего с сыростью и холодом. Она часть другого, материнского мира, куда сейчас и устремился Иван.

— Если колодец очень глубокий, то даже в самый солнечный день в нем можно увидеть звезду...

— Вижу, мама, вижу! А почему она там? — Потому что для нее сейчас ночь. Вот она и вышла, как ночью.

— А разве сейчас ночь?

Сам по себе этот диалог похож скорее на воспоминание, чем на сон, но когда после него мальчик оказывается в глубине колодца и начинает ловить там звезду, то реальное и фантастическое легко сливаются в одно целое. Объясняется это влиянием того самого кадра-камертона с каплями скользящими по пальцам. Возникающая одновременно с ним тихая музыка впитывает в себя его застенчивую магию и распространяет ее на весь следующий эпизод. Эта непрерывность настроения подчеркнута еще и тем, что монтажный стык спрятан за квази-панорамой, которая начинается в бункере, а заканчивается в колодце.

Сны представляют собой привлекательный объект для однозначно-символических истолкований, при помощи фрейдистского или иного внешнего кода. Однако эта их доступность обманчива. Это такой же закрытый кинотекст, как и все остальное, адекватно объяснимый лишь изнутри фильма.

Мир, где ребенок может спустится в колодец и поймать заглянувшую туда звезду, это мир природы, освещенный и измененный присутствием матери так, что у него, кажется, остались только два свойства: тайна и благодать. Но в нем есть и свой ад — это тревога за мать, невыносимый ужас от возможности ее потерять, чувство явно более сильное и всепоглощающее, чем пресловутая эдипова страсть.

Из двух образов: колодезная бадья, срывающаяся вниз, и мать, лицом в землю лежащая у колодца — страшнее первый: не вид смерти, а ее угроза. Если выбрать клеточку фильма, которая могла бы выразить его наиболее полно, то ей мог бы стать крик из колодца:«Мама!». Остальное можно вывести из него как следствие. По отношению к нему вторично все, даже война. В этом ивановом крике нет еще знания ни о войне, ни о гибели матери. Это бездонный мрак внутри света, ужас, который прячется внутри самой благодати.

И в жизни, и в кино ожидание события закономерно вытесняется в сознании самим событием, но в «Ивановом детстве» этого не происходит. Свойственное только ему переплетение снов и реальности приводит к одновременности прошлого и настоящего. Это уже не способ повествования, а способ существования героя. Во внешнем для фильма, линейном, богомоловском времени Иван знает о гибели матери и мстит за нее фашистам. В собственном, обратимом времени фильма герой продолжает испытывать изматывающий душу страх за живую, но находящуюся в смертельной опасности мать, и изо всех сил стремится защитить ее.

Ненормальность Ивана — один из главных мотивов, развиваемых критикой. Однако такое представление о норме и безумии не принадлежит самому фильму. Да, отчаяние Ивана безмерно, но такова же и его любовь. В особом мире этого фильма именно такая исключительность чувств и есть норма. И, конечно же, война не нужна Ивану точно также как Гальцеву или Холину. Но в отличие от них он не может победить, он обречен, потому что его настоящий противник не фашизм и даже не война, а сама Смерть.

На дюреровской гравюре он выбирает левого костлявого всадника с косой и упорно, несмотря не на какие аргументы Гальцева, называет его фашистом, уверяя: «Я видел таких!».

Для Тарковского классическое искусство — это, своего рода, словарь, возводящий жизненную конкретику к общим понятиям.

«Иваново детство» — это ужас бесконечно любящего существа перед лицом неизбежной смерти того, кого оно любит, и его яростное и безнадежное сопротивление этой неизбежности.

Виталий Трояновский

В ролях: Николай Бурляев, Валентин Зубков, Евгений Жариков, Валентина Малявина, Степан Крылов, Николай Гринько, Дмитрий Милютенко, Ирина Тарковская, Андрей Кончаловский, Иван Савкин, Владимир Маренков.

Режиссер-постановщик: Андрей Тарковский.

Авторы сценария: Владимир Богомолов, Михаил Папава.

Оператор-постановщик: Вадим Юсов.

Художник-постановщик: Евгений Черняев.

Композитор: Вячеслав Овчинников .

Звукорежиссер: Инна Зеленцова.

Главный приз Венецианского кинофестиваля за 1962 год

ЗЕРКАЛО

лирическая драма
Продолжительность: 103
СССР 1974
Режиссер: Андрей Тарковский
Сценарий: Александр Мишарин, Андрей Тарковский
В ролях: Маргарита Терехова, Игнат Данильцев, Олег Янковский, Анатолий Солоницын, Алла Демидова, Николай Гринько, Юрий Назаров, Филипп Янковский, Иннокентий Смоктуновский (закадровый текст), Арсений Тарковский (чтение авторских стихотворений за кадром) и др.
Музыка: Иоганн Себастьян Бах, Джованни Баттиста Перголези, Генри Пёрселл, Эдуард Артемьев.
Оператор: Георгий Рерберг


Уставший жить, еще не старый человек перед уходом вспоминает...

То, КАК он вспоминает, для искусства не менее интересно, нежели то, ЧТО он вспоминает. О том, КАК вспоминает человек, закадровый главный герой, лирический герой текста, alter ego Андрея и отчасти, видимо, Арсения Тарковских, исполняемый только устами актера Иннокентия Михайловича Смоктуновского и поэта Арсения Александровича Тарковского (ибо отец и сын - одно, в обоих живет один дух), тем не менее не столько рассказывает, сколько именно ПОКАЗЫВАЕТ "Зеркало".

Человек и время, подобно Троице (недаром рублевская икона обнаруживается едва ли не во всех лентах Тарковского), "неслиянны и нераздельны", а детство человека, даже если оно проходит в суровые времена, даже если отец покидает семью, но семья, русская семья, от века держащаяся на плечах женщины, все же сохраняется, несомненно - пора наивысшей гармонии, которая, быть может, и есть счастье.

Это потом человек повторяет (или не повторяет) своего отца, это потом он вступает в противоречия с временем, окружающими, наконец, с самим собой. Это потом он с довольством, омерзением или ужасом вглядывается в зеркало (неужели это я?.. и это моя жизнь?..) и, отчаявшись что-либо изменить в себе и в жизни, как он ее сложил, как она сложила его, отпускает навсегда, на волю, с отчаянием или с легким сердцем, свою птицу-душу.

Но прежде он вспоминает. Не по порядку - так пишутся лишь авантюрные романы - кажется, без всякой логической последовательности, но на самом деле и последовательно, и логично, человек вспоминает себя и время, и отца, и мать, и кувшин с пролитым молоком, и пугающе-таинственный, волнуемый порывами предгрозового ветра, лес, и "джокондову" улыбку первой любви - одноклассницы, пробудившей его чувственность холодной зимой в эвакуации, и сына-подростка, как в зеркале, отразившего его самого, и жену, с которой он расстался, повторяя отца...

Поток воспоминаний, картинок в зеркале "волшебного фонаря" памяти, но никак не калейдоскопа, неостановим, как поток сознания, покуда оно, сознание, не угаснет. Под тусклым солнцем бредущие по колено в воде, сгибаясь под непосильной тяжестью волочимых орудий, солдаты Великой Отечественной сменяются болезненно ярким зимним брейгелевским пейзажем "эвакуированного" детства; скрывающаяся в дымке почти совсем забытой, как бы недопроявленной, картинки фигура придшего в последний раз - проститься с детьми - отца уступает место новеллизированной, значит, почти придуманной истории (которую мемуарист не видел, а только слышал, причем, наверное, в различных вариациях), где бежит под дождем, задыхаясь, мать героя: ей привиделось, что она пропустила в гранках какую-то страшную опечатку; жена, как две капли воды похожая на мать, обсуждающая с ним, уже бывшим мужем, кандидатуру того, кто сменит (или может сменить) в ее жизни героя, уступает место матери, идущей с ним же - подростком - в соседнюю деревню, чтобы - семья голодает - продать небедствующей супруге врача драгоценные украшения; стихи в неискусном, но единственно возможном авторском чтении Арсения Тарковского прерываются громкими, отчаянными испанскими песнями: "Все жили вровень, скромно так - система коридорная"...

Картинки, эпизоды, главы. Годом раньше на экраны вышел "Амаркорд" Феллини - пронзительная, живая, печальная и веселая картина в эпизодах "о времени и о себе". Тарковский, вглядываясь в свой "Амаркорд" совсем по-другому, и не так по-итальянски жизнелюбиво, и куда пристальнее, и трагичнее, и духовнее, тем не менее отражает и зеркало великого итальянца - отчасти, на первый взгляд, в самом, вроде бы и не похожем на феллиниевское, построении фильма, в любовании лицами и вещами, в перебирании чего-то такого, что не нужно пытаться расшифровывать как сложные символы. Нет у Тарковского сложных символов - сложен он сам, человек и художник, ибо духовен, то есть вдвойне противоречив, поскольку каждый шаг по родившей его земле осуществляет как отрыв, как волевой акт борьбы с притяжением, и в то же время даже из космоса ("Солярис") стремится вернуться в родной дом. Если обычный человек в течение своей жизни пытается как-то примирить, гармонизировать разноустремленность своих половинок "от Бога" и "от черта", то художник вообще, а духовный художник тем более, не может не стремиться напрочь оторвать их друг от друга. Что невозможно. Возможно только убить одну из них. В этом - трагедия художника.

Так, стремясь ввысь, рожденный землей не может не оглядываться. Так, уходя по своей воле, ОТПУСКАЯ себя в последний полет преодоления тяготения, человек не может не вспоминать, не отражать - собственное и ставшее собственным. Вот - в сцене в типографии - мелькает зеркальный отблеск из фильма Бергмана "На пороге жизни": Алла Демидова, бежавшая по бесконечному, пустому, холодному производственному коридору вслед за матерью мемуариста, чтобы помочь подруге, успокоить, но и - совершенно по-русски - укорить, уколоть, "уесть", поняв вдруг, что зря бежала, что подруга не пустит ее в душу, что, наконец, все завершилось благополучно, сперва в задумчивости приостанавливается, а затем, уходя, неожиданно пару раз подпрыгивает на одной ножке - тридцатилетняя девчонка: а, все равно, все образуется, жизнь продолжается.

Она, эта жизнь, типографской работницы, все-таки закончится, спустя много лет - в упоминании матери мемуариста, сообщающей ему об этом по телефону, затем в разъяснении жены, куда более памятливой и "обычной", чем сам закадровый герой, умеющий, по-видимому, любить только ненавидя, ведь прежде чем отпустить на волю птицу души, он, годами не встречающийся с матерью, расставшийся с женой, осуждающий знакомых и незнакомых, он - уже отпустил, отстранил от себя все житейские связи. Разве что с памятью не может справиться.

А память - зеркало нашего "я", одновременно безжалостная и врачующая вещь, дарующая нам возможность увидеть себя без прикрас, или забыться в дымке прошлого. Зеркало - символ судьбы, гонящейся за нами, по слову Арсения Тарковского, "как сумасшедший, с бритвою в руке", но оно же - зеркало - символическая дверь в иные, лучшие миры самого себя.

Человек даже не двойствен - множествен. Человек пограничен самому себе, человечеству и мирозданию. Он сам - и человечество, и мироздание, он сам - "часть речи", как сказал бы Иосиф Бродский. Если сможет преодолеть немоту. А немота - как тьма, всегда, едва ли не в каждый миг существования окружающая нас со всех сторон. И только зеркало речи способно оттолкнуть тьму от человека, осветить, высветить его хотя бы перед самим собой. Об этом - "Зеркало", и начинающееся-то с документальной сцены обучаемого под гипнозом врача говорить юноши - тяжелого заики, и последовательно перемежающего личные мемуары лирического героя с документальными фактами заглавного героя-антигероя текста - века, в который нам выпало жить.

Речь... Но речь - не только произнесенное слово, речь - это и зримый образ, образы "нераздельных и неслиянных" отца и героя, героя в отрочестве и его сына-отрока, матери и жены, образ отца как бы наброском визуально данный Олегом Янковским и расшифрованный за кадром поэтической речью Арсения Тарковского, образ матери - молодой, проявленный Маргаритой Тереховой, и старой, закрепленный матерью режиссера.

Работа Тереховой вообще изумительна, даже в череде "зеркал" Тарковского, говорят, выжимавшего из актеров более того, на что они были способны. "Режиссер предложил актрисе трудную задачу: воплотить один и тот же женский тип в двух временах - довоенную и послевоенную эмансипированную женщину. И она с ней справилась. Удивительна в Маргарите Тереховой эта старомодная, изящная и выносливая женственность наших матерей; удивительна и сегодняшняя ее сиротливая бравада своею самостоятельностью, свобода, обернувшаяся одиночеством" (М. Туровская. 7 1/2, или Фильмы Андрея Тарковского. М.: Искусство, 1991. С. 107).

Одиночество. Без любви. После любви. Вместо любви. Или лучше сказать - вследствие невозможности любви. "Как сердцу высказать себя? / Другому как понять тебя?" (Ф. Тютчев). Один на один с зеркалом. А что там, в зазеркалье? Мир мертвых или то же одиночество?

Что ж, ничего не ждет нас на пути нашем, кроме одиночества и смерти? Кроме эгоистической любви-нелюбви? Быть может, так оно и было бы, если бы мы жили только в мире отеческом. Но зеркало правдиво: вот вымывается из него туманный облик отца, даже и на миг не проявляется облик уходящего мемуариста (впрочем, быть может, однажды он и мелькнул перед нами, в образе "просто прохожего" (Анатолий Солоницын), этакого неизвестно как дожившего от чеховских времен до конца 30-х гг. "века-волковдава" интеллигента, доктора, появившегося у плетня, на котором курила мать, из ниоткуда, да и ушедшего, выпросив папироску и обвалив плетень в результате неудачного заигрывания, тоже в никуда), зато не уходит из него лицо матери - молодой и старой - вечной. Ибо, в конечном-то счете, и гений, и негодяй, и эгоист, и альтруист, и художник и духоборец - все мы выходим из мира матери. Это он - наше главное зеркало, это он - и совесть, и память наша, и вечный укор.

"Так, пройдя через все перипетии памяти: памяти-совести и памяти-вины, - режиссер совместил в пространстве одного финального кадра два среза времени, а в монтажном стыке - даже три. И молодая женщина, которая еще только ждет первого ребенка, видит поле и дорогу, вьющуюся вдаль, и себя - уже старую, ведущую за руку тех прежних, стриженных под ноль ребятишек в неуклюжих рубашонках предвоенной поры; и себя же молодую, но уже оставленную на другом конце этого жизненного поля (жизнь прожить - не поле перейти), глядящую в свое еще не свершившееся будущее...

Так идеальным образом материнской любви, неизменной во времени, в странном, совмещающем в своем пространстве два разных времени кадре закончит режиссер свое путешествие по памятным перекресткам наших дней. Сложный фильм человечен и даже прост по своим мотивам. История, искусство, родина, дом..." (Цит. изд. С. 112).

И - добавлю - речь, благодаря которой мы вочеловечиваемся и вопреки которой все же не бываем счастливы, ведь счастье тела и души противоречат цели духа, Органом и оргАном которого речь и является. Фильм Андрея Тарковского еще, а может быть, и прежде всего, именно об этом - о гамлетовской гибели от раздрания вещества и существа, ведь "век вывихнулся, и страшней всего, что я рожден восстановить его". Восстанавливая вывихнутый век, художник обрекает себя на неизбежную физическую гибель; утрачивая тело и губя дущу, он освобождает дух - и становится "частью речи".

"Зеркало" в своем роде единственный фильм. Он действительно отражает все и вся, он сам - зеркало времени и судьбы, просто человека и величайшего в столетней истории кинематографа духовного художника. Он не сложен и не прост, он слишком независим от каких-либо и чьих угодно критических суждений, будь то суждения современного картине советского начальства от искусства, или недоумения привыкших видеть и мыслить, чувствовать и говорить иначе, линейнее, примитивнее коллег режиссера. Он - "вещь в себе", открытая тем не менее каждому умеющему и - главное - желающему видеть. Он сделан как бы по законам стихотворения, или, скорее, цикла стихотворений, а еще точнее - венка сонетов, редчайшей и труднейшей формы, не слишком свойственной русской поэзии. Он филигранен, отточен в каждом символе и жесте так, что его, действительно, больно смотреть. И как всякое зеркало, как всякий драгоценный камень, как всякая "вещь в себе", как всякая классика, он гораздо больше скрывает, чем показывает. По крайней мере - до поры. Ибо - и я уже не раз говорил это - не мы читаем классику, она - нас.

Рецензия: В.Распопин


Источник: http://www.kino.websib.ru/article.htm?1089

СТАЛКЕР
Режиссер: Андрей Тарковский
В ролях: Алиса Фрейндлих, Файме Юрна, Александр Кайдановский, Анатолий Солоницын, Николай Гринько, Наташа Абрамова
По мотивам повести "Пикник на обочине" Аркадия и Бориса Стругацких.
Краткое описание:
Примерно лет двадцать тому назад в Зоне упал метеорит, спалив дотла поселок. Потом стали пропадать люди. Послали туда танки, солдат, но все сгинули. Место было окружено и взято под строгую вооруженную охрану. Вскоре поползли слухи, что в Зоне есть место, в котором исполняются желания, "самые заветные, самые искренние, самые выстраданные". С тех пор Зона стала тянуть к себе людей, и появились проводники - сталкеры. Герой этого фильма - только что вышедший из тюрьмы сталкер (Кайдановский). Для него, что воля, что тюрьма - все одно, он ведет в Зону "туристов". Для него, "блаженного", счастье в том, чтобы сопровождать туда несчастных, сам он, как и все сталкеры, в комнату счастья не заходит, хотя живет с женой (Фрейндлих) в бедности и дочь у него мутантка. Клиентами становятся Профессор (Гринько) и некий известный Писатель (Солоницын), переживающий кризис творческий и средних лет одновременно. Профессор нес с собой в комнату счастья бомбу в 20 килотонн, чтобы плохие люди не могли ей воспользоваться для переустройства мироздания. Писатель шел с целым комплексом противоречивых чувств, страстей, сомнений, а по пути они вели колючие разговоры, которые и составляют смысл этой гениальной философской картины. Действия практически нет, но смотрится на одном дыхании, а потом думаешь, думаешь, думаешь... Бомбу профессор в конечном итоге разобрал, а в комнату оба не пошли, боясь, что будет исполнено какое-нибудь постыдное желание, а счастье... Фрейндлих, глядя в камеру, говорит, что лучше горькое счастье, чем серая стабильность... Посмотреть фильм очень полезно. Снято кино потрясающе: Тарковский - великий художник. В фильме использованы стихи Ф. И. Тютчева и Арсения Тарковского.
Специальная премия экуменического жюри, премии ИНТЕРФИЛЬМ и ОСИК на XXXIII МКФ в Канне в 1980 году, Приз "Лукино Висконти", Италия, 1980. Приз ФИПРЕССИ на II МКФ научно-фантастических фильмов в Мадриде в 1981 году. Премия критики на I фестивале фестивальных фильмов в Триесте в 1981 году. (Иванов М.)


Оператор Александр Княжинский
Сценарист Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий
Монтажер Людмила Фейгинова
Композитор Эдуард Артемьев /Edward Artemyev/
Художник Андрей Тарковский /Andrei Tarkovsky/
Костюмы Нелли Фомина
Звук Владимир Шарун
Грим В. Львов
Правообладатели:
МОСФИЛЬМ - Производитель
КРУПНЫЙ ПЛАН - Держатель лицензии
Премии и награды:
1980 - КАННСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ
Победитель в категориях:
1 - Приз экуменического жюри
Андрей Тарковский /Andrei Tarkovsky/


Источник: http://www.zona-stalker.narod.ru/film.html

Биография Андрея Тарковскогo
| Жизнь |



Андрей Тарковский  Андрей Тарковский, сын известного русского поэта Арсения Тарковского, родился 4 апреля в 1932 году в селе Завражье Ивановской области. В 1951-1952 он учился на арабском отделении ближневосточного факультета Московского института востоковедения; потом, в 1952-1953 годах, работал во ВНИИ цветных металлов и золота, работал в геологических партиях.

 В 1960 году Андрей Тарковский окончил режиссерский факультет ВГИКа, где занимался в мастерской Михаила Ромма. Дипломная работа начинающего режиссера, короткометражка «Каток и скрипка», на Нью-Йоркском фестивале студенческих фильмов в 1961 году получила главный приз. Затем он работал на киностудии «Мосфильм». Андрей Тарковский был автором и соавтором сценариев «Антарктида — далекая страна», «Один шанс из тысячи», «Гофманиана», «Берегись! Змей!», он также снялся в фильмах «Мне 20 лет», «Сергей Лазо». Во время учебы он поставил ряд короткометражных фильмов («Убийцы»). Мировую известность принесла Андрею Тарковскому уже первая его полнометражная работа — «Иваново детство», поставленная по мотивам военного рассказа В.Богомолова «Иван». Этот фильм был удостоен многих престижных кинематографических премий, в том числе и «Золотого льва святого Марка» Венецианского фестиваля.

 В дальнейшем все картины Тарковского становились заметными событиями культурной жизни страны, оказывая влияние на духовное развитие общества. Картина «Страсти по Андрею» с Анатолием Солоницыным в главной роли, выпущенная в прокат в 1971 году с сокращениями под названием «Андрей Рублев», была включена в число 100 лучших фильмов в истории кино. Жизнь великого иконописца послужила отправной точкой для размышлений Тарковского о судьбе художника в России.

  Особое место в творчестве режиссера занимают ленты, поставленные им по книгам выдающихся современных фантастов — Станислава Лема и братьев Стругацких: «Солярис» и «Сталкер». Положив эти произведения в основу своих фильмов, Андрей Тарковский философски переосмыслил их, придав им новое звучание. А между этими фильмами он снял автобиографическую картину «Зеркало».

 Тарковский осуществил две театральные постановки: в 1972 году — спектакль по пьесе В.Шекспира «Гамлет» в московском театре имени Ленинского Комсомола, и в 1983 году — пушкинский «Борис Годунов» в Лондоне на сцене «Ковент Гарден».

 В 1982 году режиссер уехал в Италию, где поставил ленту «Ностальгия» с Олегом Янковским в главной роли русского поэта, умершего в Италии от тоски по родине. Тема личной жертвы наибольшее развитие получила в «Жертвоприношении», последнем фильме Тарковского, поставленном режиссером в Швеции.

| Смерть |


Андрей Тарковский  Последние несколько лет жизни Андрей Тарковский провел на Западе. В 1984 году, не получив от советских официальных органов разрешения на продление пребывания за границей, Тарковский заявил, что остается на Западе. Он слишком дорожил своим временем, словно предчувствуя, что жить ему остается совсем немного. Между тем возможность работы в СССР представлялась тогда весьма проблематичной. Живя на Западе, режиссер еще успел снять фильм «Жертвоприношение», но это был его последний фильм.

 «Пугает ли меня смерть? — размышлял Андрей Тарковский в документальном фильме Донателлы Баливо, посвященном его творчеству. — По-моему, смерти вообще не существует. Существует какой-то акт, мучительный, в форме страданий. Когда я думаю о смерти, я думаю о физических страданиях, а не о смерти как таковой. Смерти же, на мой взгляд, просто не существует. Не знаю... Один раз мне приснилось, что я умер, и это было похоже на правду. Я чувствовал такое освобождение, такую легкость невероятную, что, может быть, именно ощущение легкости и свободы и дало мне ощущение, что я умер, то есть освободился от всех связей с этим миром. Во всяком случае, я не верю в смерть. Существует только страдание и боль, и часто человек путает это — смерть и страдание. Не знаю. Может быть, когда я с этим столкнусь впрямую, мне станет страшно, и я буду рассуждать иначе... Трудно сказать».

 Нет, по-другому рассуждать он не стал. — Дней за десять до смерти,— вспоминает его итальянский друг кинооператор Франко Терилли,— Андрей прислал мне из Парижа листок, на котором были нарисованы бокал и роза. Ему уже было трудно писать. За несколько дней до его смерти мне позвонили и попросили, чтобы я на другой день позвонил Андрею — он хотел сказать мне что-то очень важное. Я смог позвонить только через день. Он поднял трубку, но ничего не сказал. Я понял, что он хотел проститься со мной молчанием.

 А за год до этого, кажется, в декабре 85-го он позвонил мне из Флоренции: приезжай сейчас же. Я приехал. Он лежал в постели и попросил Ларису оставить нас вдвоем. «Не бойся того, что я тебе скажу,— произнес Андрей,— сам я этого не боюсь». Он сказал мне, что накануне был звонок из Швеции — у него обнаружили рак, и что жить ему осталось совсем немного. «Я не боюсь смерти»,— Андрей говорил это так спокойно, что я был поражен.

 - Все началось в Берлине, куда нас пригласила немецкая академия,— говорит о болезни Андрея Лариса Тарковская.- Он стал сильно кашлять; в детстве у него был туберкулез, он все время кашлял и потому не обращал на это внимания. Но когда в сентябре 85-го он приехал во Флоренцию работать над монтажом «Жертвоприношения», у него постоянно держалась небольшая температура, и это его уже беспокоило. Такое ощущение, как при затяжной простуде... Вот в этот момент он и заболел. Но мы еще не догадывались...

 Когда пришло известие о страшном диагнозе, Тарковские находились в сложном материальном положении. Деньги за «Жертвоприношение», еще не были получены; медицинской страховки не было, а курс лечения требовал значительных денег — 40 тысяч франков. Только одно обследование сканнером стоило 16 тысяч. Деньги на это дала Марина Влади. Узнав о бедственной ситуации, она без лишних слов вынула чековую книжку и выписала чек на нужную сумму. В дальнейшем муж Марины Влади, профессор Леон Шварценберг стал лечащим врачом Андрея.

 После пройденного лечения состояние Андрея заметно улучшилось, и 11 июля 1986 года он покинул клинику. Марина Влади поселила семью Тарковских у себя. На время дом Марины Влади стал домом Андрея. Тарковский продолжает работу над монтажом «Жертвоприношения», а через некоторое время уезжает из Парижа в ФРГ — чтобы пройти очередной курс лечения в модной клинике («по совету неумного друга» — комментирует Марина Влади).

 К сожалению, модная клиника не спасла, хотя Андрея очень на нее надеялся. В итоге он вернулся в Париж, и здесь прошли последние месяцы его жизни. - Он верил в то, что он выздоровеет,- говорит Лариса Тарковская.— Он почему-то верил, что Бог ему поможет. Особенно воспрял он духом, когда приехал сын... Андрей работал до последнего дня, сохраняя абсолютно ясный ум. Заключительную главу книги «Запечатленное время» он закончил за девять дней до смерти! Последние дни он принимал для обезболивания морфий («Я плыву»,—говорил он), но сознание было незамутнено; какая-то внутренняя энергия помогала ему всегда быть собранным. И до последнего часа он был в полном сознании... Помню, в последний день жизни он позвонил мне по телефону; я приехала к нему. Он шутил со мной, смеялся... Боялся, что я уйду. В семь часов приходила сиделка, а мне надо было идти. Я ведь не спала перед тем три месяца — необходимо было каждые три часа давать ему лекарство...

 29 декабря 1986 года Андрей Тарковский умер. Сотни людей пришли во двор Свято-Александро-Невского собора, где отпевали Андрея. На церковных ступенях Мстислав Растропович на виолончели играл возвышенно-строгую «Сарабанду» Баха.

А последним пристанищем Андрея Тарковского стало кладбище в предместье Парижа — Сент-Женевьев-де-Буа.


Источник: http://tarkovsky.net.ru/stalker/bio.php



Андрей Тарковский
Кратчайшая биография Андрея Тарковского

Родился в селе Завражье Ивановской обл. в семье поэта и переводчика А. А. Тарковского. В 1961 окончил ВГИК (мастерская М. И. Ромма).
Народный артист РСФСР (1980). С 1982 вынужден был работать за рубежом. В 1984 году, после съёмок фильма «Ностальгия» в Италии, решил не возвращаться в СССР. После этого Тарковский снял только один фильм — «Жертвоприношение» (снят в Швеции, совместная продукция европейских стран).
Тарковский умер от рака в Париже в возрасте 54 лет в 1986 году.
Ленинская премия (1990, посмертно).
В 1989 организован Фонд Андрея Тарковского, который проводит фестивали и выставки, посвящённые творчеству режиссёра, ведёт архивную работу. С 1993 в рамках Московского международного кинофестиваля присуждается премия имени Тарковского.



Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B0%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%90%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B9_%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
Биографический указатель
1932 4 апреля родился в селе Завражье, недалеко от города Юрьевца Ивановской области в семье Арсения Александровича Тарковского и Марии Ивановны Вишняковой. В сентябре семья возвращается в Москву.
1934 3 сентября рождается сестра Марина.
1937 Арсений Тарковский оставляет семью.
1938 Поступает в школу № 554 Москворецкого района и в музыкальную школу.
1941 Эвакуируется в город Юрьевец вместе с матерью, бабушкой и сестрой. Там поступает в школу.
1943 Летом возвращается в Москву. В сентябре возобновляет учебу в школе № 554.
1947 В сентябре поступает в художественную школу имени 1905 года. В ноябре заболевает туберкулёзом, госпитализирован.
1948 Весной выписан из больницы.
1951 В июне заканчивает художественную школу. Поступает на арабское отделение ближневосточного факультета Московского Института Востоковедения.
1953 Зимой бросает учебу в институте. Проводит лето в геологоразведочной экспедиции в Сибири: на реке Курейка в Туруханском районе Красноярского края. Осенью возвращается в Москву и устраивается работать старшим коллектором в институт Нигризолото.
1954 В апреле увольняется из Нигризолота. В сентябре поступает на режиссерское отделение ВГИКа, в мастерскую М. И. Ромма.
1956 Ставит вместe с Александром Гордоном и Марикой Бейку короткометражный фильм Убийцы.
1957 В апреле женится на сокурснице Ирме Рауш. Летом работает с Александром Гордоном над фильмом Сегодня увольнения не будет .
1959 Пишет с Олегом Осетинским и Андреем Михалковым-Кончаловским первый вариант литературного сценария Антарктида, далёкая страна.
1960 В апреле пишет с Михалковым-Кончаловским сценарий к фильму Каток и скрипка и начинает работу над фильмом.
1961 В марте заканчивает работу над фильмом. Получает диплом ВГИК с отличием. Принят на работу режиссером на Мосфильм. Летом начинает работать над фильмом Иваново детство.
1962 Фильм Иваново детство удостоен приза Золотой Лев на кинофестивале в Венеции. 30 сентября рождается сын Арсений.
1964 Начинает работу над фильмом Андрей Рублёв.
1965 В ходе съёмок Рублёва знакомится с Ларисой Кизиловой.
1966 Заканчивает работу над фильмом Андрей Рублёв. Премьера фильма в Союзе кинематографистов в декабре.
1967 Начинает работать над киносценарием, переименованный из «Исповедь» в «Белый день», затем в «Белый-белый день» (окончательное название «Зеркало»).
1968 В октябре начинает с Фридрихом Горенштейном работу над проектом Солярис .
1969 Работает над сценарием к фильму Солярис.
1970 Снимает Солярис. В июне разводится с Ирмой Рауш. Женится на Ларисе Кизиловой. 7 августа у них рождается сын Андрей.
1971 Повторная премьера фильма Андрей Рублёв в Центральном Доме Кино. Работает с Фридрихом Горенштейном над сценарием «Светлый ветер (Ариэль)».
1972 Завершает работу над Солярисом. Преподает на Высших режиссерских курсах. Едет в Канны с Солярисом, где фильму присуждается Специальный приз жюри.
1973 Премьера Соляриса в московском кинотеатре «Мир». Начинает съёмки фильма Белый-белый день (Зеркало).
1974 Завершает работу над Зеркалом.
1975 Премьера фильма Зеркало в Центральном Доме Кино. Пишет киносценарий «Гофманиана».
1976 Пишет с Аркадием и Борисом Стругацкими сценарий к фильму Сталкер . В декабре начинает репетиции Гамлета Шекспира в театре Ленинского комсомола.
1977-1978 Снимает Сталкер. В апреле переносит сердечный приступ. В конце года пишет с Александром Мишариным «Сардор».
1979 Завершает съёмки Сталкера. Летом едет в Италию. 5 октября умирает мать.
1980 Eдет в Италию. Пишет с Тонино Гуэрра сценарий к фильму Ностальгия.
1981 Eдет в Швецию и неуспешно пытается остаться на Западе.
1982 В марте возвращается в Италию для продолжения работы над Ностальгией. Снимает документальный фильм Время путешествия и начинает съёмки Ностальгии.
1983 Завершает съёмки Ностальгии. В ноябре начинает писать сценарий к фильму Жертвоприношение.
1984 Едет в Стокгольм для обсуждения Жертвоприношения. 10 июля на пресс-конференции в Милане объявляет о своём намерении не возвращаться в Советский Союз. В конце года едет в Берлин.
1985 Зиму проводит в Берлине. Весной едет в Швецию. Начинает снимать Жертвоприношение. В конце года ему поставлен диагноз рака.
1986 В январе начинает лечение в Париже. 19 января его сын Андрей и тёща Анна Егоркина приезжают в Париж. Жертвоприношение демонстрируется в Каннах и удостаивается Специального Приза Жюри. 29 декабря умирает в Париже.
1987 3 января похоронен на Русском кладбище Сен. Женевьев де Буа в окрестностях Парижа.
Источник: (англ.)Andrei Tarkovsky Collected Screenplays, trans. William Powell and Natasha Synessios — «Faber and Faber Ltd», 1999. ISBN 0571142664

Указатель творческих работ


Андрей Тарковский Кинопостановки
«УБИЙЦЫ». «ВГИК», 1956. Учебный короткометражный фильм.
Авторы сценария — А.Гордон, А.Тарковский. (По одноимённому рассказу Эрнеста Хемингуэя.); постановка — М.Бейку, А.Гордон, А.Тарковский; операторы — А.Алварез, А.Рыбин. В ролях: , Ю.Файт — Ник Адамс; А.Гордон — Джордж; В.Виноградов — Ал; В.Новиков — Макс; Ю.Дубровин — 1-ый посетитель; А.Тарковский — 2-ой посетитель; В.Шукшин — Оле Андерсон.

«СЕГОДНЯ УВОЛЬНЕНИЯ НЕ БУДЕТ». «ВГИК», 1957. Учебный короткометражный фильм.
Авторы сценария — А.Гордон, И.Махов, А.Тарковский; постановка — А.Гордон, А.Тарковский; операторы — Л.Бунин, Э.Яковлев.
В ролях: А.Алексеев, П.Любешкин, О.Мокшанцев, В.Маренков, И.Косухин, Л.Куравлёв, С.Любшин, Н.Головина, О.Борисов и другие.

«КОНЦЕНТРАТ». «ВГИК», 1958. Учебный короткометражный фильм.
«КАТОК И СКРИПКА». «Мосфильм», 1961. Дипломный короткометражный фильм.
Авторы сценария — А. Кончаловский, А.Тарковский; оператор — В.Юсов; художник — С.Агоян; композитор — В.Овчинников.
В ролях: И.Фоменко — Саша; В.Знаменский — Сергей; Н.Архангельская — девушка; в фильме также снимались М.Аджубей, Ю.Бруссер, С. Борисов и другие.
Первая премия на фестивале студенческих фильмов в Нью-Йорке в 1961 году.
«ИВАНОВО ДЕТСТВО». «Мосфильм», 1962.
Авторы сценария: В.Богомолов, М.Папава. (По мотивам рассказа В.Богомолова «Иван».); оператор — В.Юсов; художник — Е.Черняев; композитор — В.Овчинников.
В ролях: Коля Бурляев — Иван; В.Зубков — Холин; Е.Жариков — Гальцев; С.Крылов — Катасонов; Н.Гринько — Грязнов; Д.Милютенко — старик; В.Малявина — Маша; И.Тарковская — мать Ивана.
На XXIII Международном кинофестивале в Венеции (Италия) в 1962 году фильму «Иваново детство» был присужден главный приз «Золотой лев» св. Марка.
Главная премия «Золотые ворота» на VI Международном кинофестивале в Сан-Франциско (США) в 1962 году.
Главная премия «Золотая голова Паленке» на V Международном кинофестивале в Акапулько (Мексика) в 1963 году.
Фильм получил более 10-ти премий на многих других кинофестивалях.

«АНДРЕЙ РУБЛЁВ». «Мосфильм», 1966/1971.
Авторы сценария — А. Кончаловский, А.Тарковский; оператор — В.Юсов; художник — Е.Черняев при участии И.Новодережкина и С.Воронкова; композитор — В.Овчинников.
В ролях: А.Солоницын — Андрей Рублёв; И.Лапиков — Кирилл; Н.Гринько — Даниил Черный; Н.Сергеев — Феофан Грек; И.Рауш — Дурочка; Н.Бурляев — Бориска; Ю.Назаров — две роли: Великий князь и Малый князь; Ю.Никулин — монах; Р.Быков — скоморох; Н.Граббе — сотник; М.Кононов — Фома.
Премия ФИПРЕССИ на XXII Международном кинофестивале в Канне (Франция) в 1969 году.


«СОЛЯРИС». «Мосфильм», 1973.
Авторы сценария — Ф.Горенштейн, А.Тарковский. (По фанатастическому роману Ст. Лема.); оператор — В.Юсов; художник — М.Ромадин; композитор — Э.Артемьев.
В фильме использована фа-минорная хоральная прелюдия И.-С.Баха.
В ролях: Д.Банионис — Крис Кельвин; Н.Бондарчук — Хари; Ю.Ярвет — Снаут; В.Дворжецкий — Бертон; Н.Гринько — отец Криса; А.Солоницын — Сарториус; С.Саркисян — Гибарян.

Специальный приз жюри «Серебряная пальмовая ветвь» и премия экуменического жюри на XXV Международном кинофестивале в Канне (Франция) в 1972 году.

«ЗЕРКАЛО». «Мосфильм», 1975.
Авторы сценария — А.Мишарин, А.Тарковский; оператор — Г.Рерберг; художник — Н.Двигубский; композитор — Э.Артемьев.
В фильме использована музыка И.-С.Баха, Перголези, Перселла, стихи — Арсения Тарковского.
В ролях: М.Терехова — две роли: Мать и Наталия; в фильме также снимались И.Данильцев, Л.Тарковская, А.Демидова, А.Солоницын, Н.Гринько, Ю.Назаров, О.Янковский, Т.Огородникова и другие.
Текст от автора читает И.Смоктуновский.
Приз «Давид Донателло» за лучший иностранный фильм в Италии в 1980 году.


«СТАЛКЕР». «Мосфильм», 1980.
Авторы сценария — А.Стругацкий и Б.Стругацкий. (По мотивам повести «Пикник на обочине».); оператор — А.Княжинский; художник — А.Тарковский; композитор — Э.Артемьев. Стихи — Ф. И. Тютчева, Арсения Тарковского.
В ролях: А.Кайдановский — Сталкер; А.Фрейндлих — жена Сталкера; А.Солоницын — Писатель; Н.Гринько — Профессор.
Премия критики на Международном кинофестивале в Триесте (Италия) в 1981 году.
Премия ФИПРЕССИ на Международном кинофестивале научно-фантастических фильмов в Мадриде (Испания) в 1981 году.


«ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ». Производство «Джениус» С. Р.А. (Италия), 1982.
Авторы сценария — Тонино Гуэрра, А.Тарковский; оператор — Лучано Товоли. Текст А.Тарковского читает Джино Ла Моника.
«НОСТАЛЬГИЯ». Производство «РАИ канал 2», Ренцо Росселини. Маноло Болоньини для «Опера фильм» (Италия) при участии «Совинфильма» СССР, 1983.
Авторы сценария — А.Тарковский, Тонино Гуэрра; главный оператор — Джузеппе Ланчи; главный художник — Андреа Кризанти.
В фильме использована музыка Дебюсси, Верди, Вагнера.
В ролях: О.Янковский — Горчаков; Эуджения; Эрланд Йозефсон — Доменико; Патриция Терено — жена Горчакова; а также Лаура Де Марки, Делия Боккардо, Милена Вукотич и другие.
Большой приз за творчество, премия ФИПРЕССИ и экуменического жюри на XXXVI Международном кинофестивале в Канне (Франция) в 1983 году.

«ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ». Производство Шведского киноинститута (Стокгольм), «Аргос Фильм С. А.» (Париж) при участии «Филм Фор Интернейшнл» (Лондон); «Йозефсон и Нюквист ХБ»; Шведского телевидения СВТ 2; «Сэндрю Филм Театер АБ» (Стокгольм); при содействии Министерства культуры Франции, 1986.
Продюсер Анна-Лена Вибум.
Автор сценария — А.Тарковский; главный оператор — Свен Нюквист; главный художник — Анна Асп.

В фильме использована музыка И.-С.Баха, шведская и японская народная музыка.

В ролях: Эрланд Йозефсон — Александр; Сьюзен Флитвуд — Аделаида; Валери Мерес — Юлия; Аллан Эдвалл — Отто; Гудрун Гисладоттир — Мария; Свен Вольтер — Виктор; Филиппа Францен — Марта; Томми Чэльквист — малыш.

Большая специальная премия, приз за лучшее художественное достижение (оператору С.Нюквисту), премия ФИПРЕССИ и экуменического жюри на XXIX Международном кинофестивале в Канне (Франция) в 1986 году.

Радиопостановки
«ПОЛНЫЙ ПОВОРОТ КРУГОМ» по одноимённому рассказу Уильяма Фолкнера. 1965.
В ролях: Богарт — А.Лазарев, Клод Хоуп — Н.Михалков и другие.
Театральные постановки
«ГАМЛЕТ» Шекспира в Театре имени Ленинского комсомола. 1977.
Художник — Т.Мирзашвили; музыка — Э.Арсеньева.
В ролях: Гамлет — А.Солоницын; Гертруда — М.Терехова; Клавдий — В.Ширяев; Офелия — И.Чурикова; Полоний — В.Ларионов; Лаэрт — Н.Караченцов и другие.

«БОРИС ГОДУНОВ», опера Мусоргского в Ковент Гарден (Лондон). 1983.
Дирижёр — Клаудио Аббадо; сценическое оформление — Николай Двигубский; световое оформление — Роберт Брайн.
В ролях: Борис Годунов — Роберт Ллой; Марина Мнишек — Эва Рандова; Гришка Отрепьев — Майкл Светлев; Шуйский — Филип Лэндгридж; Юродивый — Патрик Пауэр; Пимен — Гуини Ховел.

Киносценарии

Андрей Тарковский, Александр Гордон. УБИЙЦЫ. — Москва, 1956.
Александр Гордон, И.Махов, Андрей Тарковский. СЕГОДНЯ УВОЛЬНЕНИЯ НЕ БУДЕТ. — Москва, 1957.
Андрей Тарковский, А.Безухов, Олег Осетинский. АНТАРКТИДА, ДАЛЁКАЯ СТРАНА. — Москва, 1959. Газета Московский Комсомолец, 1960, 31 января.
Андрей Тарковский, Андрей Михалков-Кончаловский. КАТОК И СКРИПКА. — Москва, 1960.
Владимир Богомолов, Михаил Папава, Андрей Тарковский, Андрей Михалков-Кончаловский. ИВАНОВО ДЕТСТВО (По мотивам рассказа Владимира Богомолова «Иван».) — Москва, 1961.
Андрей Михалков-Кончаловский, Андрей Тарковский. СТРАСТИ ПО АНДРЕЮ. — Москва, 1962.
Чингиз Айтматов, Борис Добродеев, Андрей Михалков-Кончаловский, Андрей Тарковский. ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ. — 1965.
Георге Маларчук, Андрей Тарковский. СЕРГЕЙ ЛАЗО. — 1967.
Андрей Михалков-Кончаловский, Андрей Тарковский. ТАШКЕНТ — ГОРОД ХЛЕБНЫЙ. — 1968.
Андрей Тарковский, Александр Мишарин. ЗЕРКАЛО. — Москва, 1968. Сан Грегорио, 1984.
Л.Кошарян, Андрей Тарковский. ОДИН ШАНС ИЗ ТЫСЯЧИ. — 1969
Андрей Тарковский. КОНЕЦ АТАМАНА. — 1971
Андрей Тарковский, Фридрих Горенштейн. СОЛЯРИС (По одноимённому роману Станислава Лема.) — Москва, 1972.
Андрей Тарковский, Фридрих Горенштейн. СВЕТЛЫЙ ВЕТЕР (По мотивам романа Александра Беляева «Ариэль».) — Москва, 1972.
Андрей Тарковский. ЛЮТЫЙ — 1973.
Андрей Тарковский. ГОФМАНИАНА. — Мясное, 1975. Италия, 1984. "Искусство кино", 1976, № 8.
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий, Андрей Тарковский. СТАЛКЕР (По мотивам повести Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине».) — Москва, 1978.
Андрей Тарковский, Александр Мишарин. САРДОР. — Москва, 1978.
Тонино Гуэрра, Андрей Тарковский. НОСТАЛЬГИЯ. — Москва и Рим, 1978—1982.
Андрей Тарковский. БЕРЕГИСЬ! ЗМЕЙ! — 1979.
Андрей Тарковский. ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ. — Сан Грегорио, Январь-февраль 1984.

Книги
SCULPTING IN TIME. — Translated by Kitty Hunter-Blair. University of Texas Press. Austin. 1989. ISBN 0292776241

Литература
Мир и фильмы Андрея Тарковского: Сост. А.М.Сандлер. — М., издательство: Искусство, 1990.

Ссылки
Андрей Тарковский(англ.) на сайте Internet Movie Database
Биография, фильмография режиссера Андрей Тарковский
Сайт об Андрее Тарковском
Фэн-сайт фильма «Сталкер»

Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B0%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%90%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B9_%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87


Почти исповедь Андрея Тарковского времен съемок картины об Андрее Рублеве - "Запечатленное время".

Тарковский Андрей Арсеньевич (04.04.1932-29.12.1986).
Родился в селе Завражье Ивановской области.
В 1951-1952 учился на арабском отделении ближневосточного факультета Московского института востоковедения.
В 1952-1953 работал в ВНИИ цветных металлов и золота. Работал геологом.
В 1960 окончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская М.Ромма).
В годы учебы снял ряд к/м фильмов ("Убийцы" и др.).
Работал на к/ст "Мосфильм".
Автор и соавтор сценариев "Антарктида - далекая страна", "Один шанс из тысячи", "Гофманиана", "Берегись! Змей!". Снялся в фильмах "Мне 20 лет", "Сергей Лазо".
Народный артист РСФСР (1980).
Лауреат Ленинской премии (посмертно).

Десять лет назад в Париже умер Андрей Тарковский, кинорежиссер, ставший классиком и легендой еще при жизни. В СССР ему снимать не очень давали, и после съемок в 1982 году во Франции фильма "Ностальгия" домой он уже не смог вернуться. На могиле Тарковского на кладбище под Парижем надпись: "Человеку, который увидел Ангела". 29 декабря Андрея Тарковского поминали в Москве. Первую в России панихиду по Тарковскому, человеку глубоко религиозному, хотел самолично отслужить Патриарх московский и всея Руси Алексий Второй. Однако не смог из-за болезни. Вдова режиссера Лариса, присутствовавшая на панихиде, послушно следовала всем тонкостям ритуала под наблюдением настоятеля собора отца Матфея. Создатель "Соляриса", "Андрея Рублева", "Сталкера", "Ностальгии" и других выдающихся фильмов много раз говорил, что Бог помогает ему в творчестве. Но в советское время даже высшие силы не смогли уберечь режиссера от травли, организованной чиновниками Госкино.

В это сложно поверить, но фильмы Тарковского, которым восхищались Бергман и Феллини, при его жизни даже не выдвигались на соискание ни одной из многочисленных кинопремий, учрежденных правительством. Его 50-летний юбилей не отмечался нигде, даже на Мосфильме. Просьбы Тарковского о работе Госкино игнорировало, что привело к отъезду режиссера в Италию, где он работал по контракту над фильмом "Ностальгия". Не имея возможности снимать часть фильма в России, он был вынужден воссоздавать свою родину на фоне итальянского пейзажа. Знавшие Тарковского считают, что разлука с родиной и сыном Андреем стала причиной его смертельного заболевания. Сыну режиссера разрешили выехать уже к больному отцу только после требовательного письма президента Франции Франсуа Миттерана лично Михаилу Горбачеву. Еще работая над "Ностальгией", Тарковский говорил, что герой фильма будет тосковать по родине, сидя в мрачной комнате, похожей на больничную палату. Великий русский режиссер умер в 1986 в клинике неподалеку от Парижа. 29 декабря настоятель Богоявленского патриаршего собора отдал Ларисе Тарковской освященную порфиру, которую она отвезет во Францию и положит на могилу мужа на кладбище СенЖеневье Дю Буа.




Источник: http://www.artcon.ru/tarcovsky/about.htm


ТАРКОВСКИЙ, АНДРЕЙ АРСЕНЬЕВИЧ (1932–1986), русский кинорежиссер, сценарист. Народный артист РСФСР (1980). Родился 4 апреля 1932 в селе Завражье Ивановской обл. в семье поэта А.А.Тарковского. В 1951–1952 учился в Московском институте востоковедения, работал во ВНИИ цветных металлов и золота, выезжал в геологическую экспедицию в Туруханский край. В 1954 поступил на режиссерский факультет ВГИКа (мастерская М.И.Ромма – в той же группе учился В.Шукшин). В 1960 защитил диплом короткометражной картиной Каток и скрипка (первая премия на Международном кинофестивале студенческих фильмов в Нью-Йорке) – уже в этой лирической новелле о маленьком музыканте и его взрослом друге Тарковский продемонстрировал незаурядное владение языком кинематографа.

С 1961 Тарковский – режиссер киностудии «Мосфильм». Его полнометражным дебютом стал фильм Иваново детство (по мотивам рассказа В.О.Богомолова Иван). Пронзительно-трагическая история о попавшем на фронт подростке (Н.Бурляев), с ее контрастным противопоставлением светлого мира детства и мрачных реалий войны, произвела подлинную сенсацию в мировом кино (Гран-при МКФ в Венеции, 1962; приз МКФ в Сан-Франциско, 1962; ряд других призов). При очевидном тяготении к стилистике Р.Брессона и А.Куросавы молодой русский режиссер обнаруживал талант самоценного, оригинально мыслящего художника.

Тогда же режиссер приступил к работе над картиной об Андрее Рублеве. В сценарии, написанном совместно с А.Михалковым-Кончаловским, проглядывала двойственность костюмно-исторической саги и авторского фильма-проповеди. Съемки картины (начаты в 1964) проходили сложно. Ее метраж не укладывался в стандартные прокатные рамки, подчеркнутые христианско-эзотерические мотивы и непривычная для советского экрана изобразительная экспрессия раздражали кинематографическое начальство. В 1966 Андрей Рублев (Страсти по Андрею) был завершен, но в прокат не вышел. В 1969 французская фирма, получившая права на зарубежный прокат Рублева, с успехом показала его на Каннском фестивале (премия ФИПРЕССИ, 1969). После этого фильм на многие годы стал объектом зрительского ажиотажа в СССР, а Тарковский прочно утвердился в звании главного «эстета» и «нонконформиста» советского экрана.

Вскоре его эстетическое и идейно-нравственное кредо нашло столь же яркое выражение и в жанре кинофантастики. В отличие от Рублева, герои философско-фантастической драмы Солярис (по одноименному роману С.Лема) – это представители технократической цивилизации будущего, обитающие в искусственном мирке космической станции. Однако и здесь Тарковский провел свою идею изначальной, «божественной» духовности человека, продлив ее за пределы национальных и культурных границ (в атрибутике фильма рублевская Троица равноправно уживается с музыкой И.С.Баха и картинами П.Брейгеля, а композиция финального кадра является буквальной цитатой Рембрандта). В Каннах (1972), кроме Специального приза жюри, Солярис получил еще и Приз Международного евангелического центра.

Высшим достижением Тарковского стало "Зеркало" (1974), где его муза философско-поэтической рефлексии не сковывается рамками традиционного сюжета, а лишь находит нужный ей фрагмент в богатом наборе визуальных ассоциаций и воспоминаний художника – автора и героя. Смысловая структура картины оказалась удивительно многомерной – наряду с философско-поэтическими «кодами» в некоторых эпизодах легко расшифровывалась и нота политического инакомыслия (эпизод в типографии и др.). Фильм практически не получил проката и обострил скрытое противостояние режиссера и власти. Примериваясь к новому проекту, Тарковский пишет сценарии, читает лекции по режиссуре, ставит Гамлета в Театре Ленинского комсомола. (1977). Вышедший в 1979 Сталкер (по повести А. и Б.Стругацких Пикник на обочине; специальная премия экуменического жюри МКФ в Каннах, 1982) выглядел в некотором роде компромиссом: угрожающе-таинственная и одновременно сулящая исполнение любых желаний «зона» могла быть намеком на кризис технократической (иначе – «капиталистической») цивилизации, в этом же ключе можно было толковать и смысл диалогов, которые ведут между собой писатель (А.Солоницын) и профессор (Н.Гринько). В 1980 Тарковскому было присвоено звание народного артиста РСФСР. Вместе с тем на деле конфликт только углубился.

Ностальгию Тарковский снимал в Италии. В переживаниях главного героя, оторванного от родных корней писателя Горчакова (О.Янковский), практически «зеркально» отразилось его собственное состояние душевной горечи и отчаяния. Будучи убежденным, что ни этот фильм, ни его дальнейшие работы не будут должным образом оценены в СССР, Тарковский принял решение остаться за границей. К сожалению, ни Ностальгия, удостоенная «Гран-при» за режиссуру в Каннах (1984), ни снятое в Швеции Жертвоприношение (специальный приз жюри МКФ в Канне, 1986) – мессианская драма-предсказание о грядущей атомной катастрофе, не открыли в творчестве Тарковского нового горизонта. Состояние душевной неприкаянности было усугублено тяжелым онкологическим заболеванием.

По значимости эстетического элемента в структуре фильма творческое наследие Тарковского сопоставимо с наследием С.М.Эйзенштейна. Он добился того, что особый, замедленный темп его произведений, насыщенность внутрикадрового пространства (пейзажи, портреты, обилие значимых деталей), актерские и авторские монологи, цветовые нюансы и другие выразительные средства киноязыка стали для зрителя заведомо важнее сюжетной интриги его фильмов. Важно, однако, что для Тарковского форма практически всегда являлась проекцией его авторской идеи. Роль его личности в истории отечественного кино уникальна: он остался героем высокого мифа о художнике-страстотерпце, режиссере-проповеднике, способном противостоять диктату государственной идеологии и коммерции даже в таком «индустриальном» виде искусства, как кинематограф.

Умер Тарковский в Париже 29 декабря 1986.

Источник: http://www.krugosvet.ru/articles/72/1007264/1007264a1.htm



Андрей Тарковский










Источник: Статья из "АиФ", дек. 2009.

* * *


Арсений Александрович Тарковский читает 26 своих стихотворений


* * *


В начало

    Ранее          

Далее


Деград

Карта сайта: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15.