Окна из алюминия в Севастополе — это новые возможности при остеклении больших площадей и сложных форм. Читайте отзывы. Так же рекомендуем завод Горницу.
СТРАНИЦЫ САЙТА ПОЭТА АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО
Некоторые главы из второй части (Опубликовано в журнале "Компьютеры в учебном процессе", 1998, № 6, с. 103-160) А.Н.Кривомазов ЯЗЫК ПРИНАДЛЕЖИТ ВСЕМ!
Иногда мне кажется, что встречаю прямые подражания его стихотворениям, интонациям, ходам: так, в частности, нигде раньше не встречал его фирменного "у!" Тыкаю в чужие строчки пальцем, пытаюсь вытянуть его мелодику... Он слушает меня, досадливо морщится и неожиданно произносит несколько протестующих реплик. Суть: русский язык принадлежит всем, все имеют на него, в общем-то, равные права; он чувствует, что в русском языке, азбуке и словаре ему не принадлежит ничего; любое стихотворение многовариантно, почти всегда любой строчке можно найти замену - лучше, выше, пластичнее; завершение требуется для того, чтобы не утонуть в этой мучительной работе с потрохами; он знает: после него останется очень мало, - так мало, что у него сжимается сердце от стыда и беспомощности что бы то ни было вернуть и повторить... если у кого-то есть время и желание покопаться в его строчках и что-то сделать иначе - то ради Бога! Я слушаю его с изумлением: это сиюминутное настроение или жизненная позиция? Прямо спрашиваю его об этом. Ответ: сейчас я думаю именно так... Приди, возьми, мне ничего не надо, Люблю — отдам и не люблю — отдам. Я заменить хочу тебя, но если Я говорю, что перейду в тебя, Не верь мне, бедное дитя, я лгу... О, эти руки с пальцами, как лозы, Открытые и влажные глаза, И раковины маленьких ушей, Как блюдца, полные любовной песни, И крылья, ветром выгнутые круто... Не верь мне, бедное дитя, я лгу, Я буду порываться, как казнимый, Но не могу я через отчужденье Переступить, и не могу твоим Крылом плеснуть, и не могу мизинцем Твоим коснуться глаз твоих, глазами Твоими посмотреть. Ты во сто крат Сильней меня, ты — песня о себе, А я — наместник дерева и Бога, И осужден твоим судом за песню. 1960 Посвящения А.А.Тарковскому А.М.Ревич ПРОВОДЫ Арсению Тарковскому На черном полустанке в задымленном году лежачие подранки, мы слышали беду, там на платформе черной, где в паровозный вой влился гобой с валторной и барабан с трубой. В вагоне санитарном сквозь дрему и угар над запахом камфарным взлетела медь фанфар, и словно по тревоге привстала вся братва: безрукий и безногий, а кто — живой едва. За окнами вагона над пестрою толпой мешался вздох тромбона с взывающей трубой и женских плеч молчанье в объятиях мужчин, и детских глаз мерцанье, и слезы вдоль морщин. Кого-то провожали и кто-то голосил, куда-то уезжали и барабан басил, и вышла из-под спуда всеобщая беда, ведь были мы оттуда, а эти шли туда. 1980
Деград |
