СТРАНИЦЫ САЙТА ПОЭТА АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО

В один из вечеров, оставив Тарковского на скамейке беседовать с подошедшими к нему друзьями, мы медленно-медленно пошли с Татьяной Алексеевной гулять по дорожкам переделкинского парка. Разговор зашел о моей книжке о Фредерике Содди (1978), которую я им подарил вместе с первыми фотографиями 21 июня 1981 года. Она ее не видела, и я рассказал ей несколько психологических сюжетов из книги, которые ее чрезвычайно заитересовали и она, с неожиданной девчоночьей наивностью в голосе, попросила: "Сашенька, подарите мне эту книгу!" - "Да она же у вас есть дома и я знаю, где она лежит." - "Но я вас очень прошу - подарите мне эту книгу!" - "Татьяна Алексеевна! Над этой книгой витает злой рок: у всех, кому бы я ее не дарил, кишка тонка ее прочесть!" В третий раз, обладающая железным характером и железной гордостью, Татьяна Алексеевна просит меня: "Сашенька, подарите мне эту книгу!"

На меня нашел какой-то ступор: ведь и я просил ее несколько раз подарить мне "Унесенных ветром" Маргарет Митчел (первый том перевела она, второй Кудрявцева). "У нас ее нет; она бывает в магазинах, вы ее еще сможете купить". Да, как же, купишь... Брал у разных знакомых, перечитал по ночам пять раз. Сильнейшее впечатление! Вдруг, сразу поняв, что до меня не достучишься, она предлагает прочесть книгу о первой мировой войне в переводе ее сына. Я согласен. Получил книгу. Прочитал. Принес с благодарностью (уже на Маяковку). Похвалил (находились вдвоем в ее комнате).

Спросил: "Хотите сейчас книжку о Содди?" - "Очень!" - "Засекайте время: через 10 секунд она будет у вас".

Стремительно вышел в коридор. В кухне за столом у дальнего его конца (то есть видит меня в упор) сидит Тарковский и о чем-то грустит за чашкой чая. Сделал ему ручкой и твердо шагнул в его комнату.

Дело в том, что во время многочисленных шахматных партий как-то с изумлением заметил в середине высокой стопы книг у стола свою книжку (на ребре - черным - имя и фамилия крупнейшего английского радиохимика, Нобелевского лауреата, - моего героя). Я был убежден, что никакие уборки квартиры этой стопы книг не коснутся, а если коснутся... ну, все, я проиграл... хотя мне и казалось, что мой риск минимален...

Широкие десять шагов к стопе, быстро и аккуратно, чтобы ничто не рухнуло, вынул свою книжку, летящие десять шагов назад, пять шагов по коридору к комнате Татьяны Алексеевны, как вдруг сзади яростный вопль хозяина:

- ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ В МОЕЙ КОМНАТЕ?!! - он, гневный воин, стоит в дверях кухни с поднятой палкой, готовый раскроить мне череп.

- По просьбе Татьяны Алексеевны несу ей мою книгу о Содди, которую подарил вам при первой встрече, а вы ее даже не раскрыли. - Протягиваю ему книгу, показываю автограф, добавляю, что пообещал доставить книгу Татьяне Алексеевне через 10 секунд, поэтому не спросил его разрешения войти в его комнату. И главное: я мог бы уложиться в 10 секунд, если бы он меня не остановил! Он недоверчиво смотрит на меня, на книгу, твердо берет меня за руку, с силой втягивает на кухню, ставит против лампы и долго смотрит в глаза - яростно и испытующе. Он безумно волнуется, пытается заглянуть внутрь меня, а мне кажется, что так глубоко меня уже нет (или, точнее, еще нет) - и я говорю ему об этом. Кажется, он расслышал и принял это к сведению...

Появляется Татьяна Алексеевна: что тут случилось, почему кричали, а ее не позвали; не может ли понадобиться ее помощь? Она ласково, дружелюбно смотрит на меня, вопросительно улыбаясь.

Я невежливо решил молчать: пусть поговорят и легко установят истину.

Странно, но молчит и Тарковский. Он устало стоит (его колотит), тяжело дышит - и молчит.

Татьяна Алексеевна тихо - по восьмерке - обошла каждого из нас, испытующе глядя в наши хмурые твердые лица. Кажется, она сначала подумала о чем-то совсем другом. Вдруг заметила книгу в руках мужа. Взяла ее у него, перевернула мягкую обложку, прочла дарственную надпись, медленно положила книгу на стол - титулом вверх, секунду подумала, как бы что-то вспоминая, и вдруг спросила: а как же обещанные 10 секунд? Вы, Саша, не уложились... проиграли... какой выигрыш мне полагается?

- Это нечестно: знаете, я был азартный, как черт, регбист в студенчестве: моментальный расчет, рывок, снятие дыни, разворот, яростный рев команды, рывок назад, мяч крепко прижат к телу... - я бы успел в два счета, но Арсений Александрович остановил меня: ему очень нужно было со мной поговорить по душам...

- Слушайте, давайте вместе пить чай с печеньем, одному все же скучно, а втроем гораздо веселее, - миролюбиво предлагает сверхусталым голосом Арсений Александрович, добавляя - конечно, Саша успел бы, ведь он из нас троих единственный спортсмен, да я его, Танюша, как-то неудачно затормозил на финише своим рывком и окриком...