Специальные ежемесячные бизнес-журналы для руководителей крупных предприятий России и СНГ О фирме Журналы Подписка и реклама Интервью Содержание сайта Обратная связь

Страницы сайта поэта Иосифа Бродского (1940-1996)

Коллекция фотографий Иосифа Бродского

Из Бродского не вышел ни фрезеровщик, ни нейрохирург

На закате жизни, говорят, Иосиф Бродский особенно любил Венецию, приезжал туда каждый год. На маленьком островном кладбище, где участок стоит бешеных денег, завещал себя похоронить. А ведь когда-то он писал: «На Васильевский остров я приду умирать». Наверное, Венеция напоминала Бродскому родной Ленинград. Когда в январе 1996 года не стало Иосифа Бродского, о нем написали: самый пронзительный, талантливый и удачливый из русских поэтов ХХ века.

Удачливый ли? Как Пушкин, Иосиф Бродский пережил ссылку. Как Достоевский, хлебнул тюрьмы. Как Набоков - американской эмиграции. Как Бунин, был увенчан нобелевскими лаврами. О ленинградском периоде жизни Иосифа Бродского «Смене» рассказал художник и литератор Владимир Евсевьев.

Жил в квартире Мережковского
- Некоторые думают, что поэт Иосиф Бродский родился в Снегиревке, родильном доме на улице Маяковского. Что в детстве он был бледным еврейским мальчиком. Что имел он еще какое-то образование помимо своих восьми классов. На самом деле все это не так.

Родился Ося, по последним, уточненным данным, в роддоме на Малом проспекте Петроградской стороны.
Новорожденного привезли в коммунальную квартиру на улице Пестеля, в которой его матери как майору СМЕРШа предоставили полторы комнаты. Кстати, мать Оси во время войны служила на Прибалтийском фронте, и вполне вероятно, что она могла допрашивать другого будущего нобелевского лауреата, которого прямо с батареи притащили в СМЕРШ, - Александра Исаевича Солженицына.

Полторы комнаты было не так уж плохо. Потому что в Ленинграде в то время на двенадцати квадратных метрах жило по семь человек. Позже Анна Андреевна Ахматова скажет юному Бродскому, что судьба подарила ему возможность обитать в квартире Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского. Мережковский также выдвигался на Нобелевскую премию, но в комитете предпочли Бунина.

Схватка в морге
- Едва ли Ося мечтал стать поэтом. Скорее, фотографом. Как его отец, отставной флотский офицер. Но судьбе было угодно, чтобы он вышел в поэты. Не сразу. В 16 лет, чтобы материально поддержать семью, Бродский устроился на завод «Арсенал». Фрезеровщик, к счастью, из него не вышел - Ося постоянно путался в размерах деталей.

Бродский устроился работать санитаром в морг. Объяснял он это тем, что тетка советовала стать врачом и заняться нейрохирургией. Морг был Областной больницы, что рядом с тюрьмой «Кресты», где когда-то в очередях стояла Ахматова, чтобы передать передачу сыну.

По нелепой случайности мировая культура могла лишиться великого поэта задолго до того, как он им стал. Однажды в морг ворвался цыган. У него от болезни умерли двое детей. Их препарировали. Увидев разрезы, цыган решил, что это Бродский зарезал его близнецов. Схватил нож и начал гоняться за санитаром. Бродскому удалось хирургическим молотком ударить цыгана по руке. Нож выпал. Цыган сел на пол и заплакал. Рядом уселся Ося и тоже начал реветь. Он же по природе своей был гуманист.

Ахматова сделала из него человека

В школе, сумасшедшем доме, ссылке и других местах Бродского часто окружали люди невысокой морали, да и сам он не был примерным мальчиком. Нобелевский лауреат из него получился, потому что он много работал над собой. А кроме того, в нужное время Ося оказывался в неких узловых, судьбоносных точках.

Судьбе было угодно, чтобы именно Александру Бродскому, отцу Оси, поручили сфотографировать Анну Ахматову. Александр Исаевич решил воспользоваться случаем и авторитетом Ахматовой, чтобы убедить сына бросить писание стихов. Но Ахматова оказалась более прозорливой. Желанием и волей Анны Андреевны недоучка приобщался к мировой культуре. Ахматова давала Осе список книг, которые нужно прочитать. Давала читать свои книги. Наверное, читала ему и Гумилева. Великая русская поэтесса Анна Ахматова сформировала великого русского поэта Иосифа Бродского.

Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда…

Думаете, про кого это? Про Осю. Одуванчик у забора - физиологический образ Бродского. Он рано начал лысеть. Эта проблема звучит даже в его знаменитом «Гладиаторе»: «Мы умрем на арене. Тем лучше. Не облысеем…»

В поисках уранового месторождения
- Затем в биографии Бродского была работа в геологической партии. Он нашел уран! Где-то на Дальнем Востоке. Залежи небольшие, но все же… Не всем так везет. Бродский не был геологом, но на своей спине таскал прибор, который определяет наличие урана. Это секрет государственной важности. Но Ося человек был пьющий. И как-то по пьяни мне проболтался об этом.

В экспедиции Бродский услышал, как Владимир Британишский у костра читал свои стихи. И решил, что и сам может написать так. Даже лучше. И написал. Но в геологию Бродский пошел не ради урана. И не для того, чтобы научиться писать стихи и обогнать Британишского. Работа там давала право пользоваться библиотекой Университета, где можно было брать книги не только Евтушенко и Вознесенского, но и поэтов Серебряного века.

А потом были суд, обвинение в тунеядстве. Судья Савельева спросила у подсудимого: «А кто вас назначил поэтом?» На что тот ответил: «Не знаю. Наверное, Бог». Сразу же встал вопрос о психиатрической экспертизе. Психушка на Пряжке, высылка… Но что такое ссылка в Вологодскую губернию по сравнению с работой в морге?! Или хождением в поисках урана?!

Приносил себя в жертву богам
- Оказавшись в эмиграции в Америке, Бродский не зажил вольготно. В Гарварде, конечно же, были недовольны тем, что талантом он вытесняет других. Его не хотели переводить на английский язык. Ося начал сам себя переводить. В конце концов справедливость восторжествовала. Но примерно 40 процентов Нобелевской премии ушло на налоги, остальные деньги на выплату долгов за операции на сердце.

Уже будучи нобелевским лауреатом, Бродский читал лекции в Хельсинки. Он запросто мог приехать в Петербург. И не приехал! Потому что в Петербурге образовалось чуть ли не течение его противников. Эти люди утверждали, что Бродский предал Родину и нет ему места в пантеоне русской поэзии.

Бродский не думал, что умрет так рано. Три операции на сердце его не насторожили. Если бы Иосиф был осторожным человеком, он жил бы сейчас в России и был бы, по крайней мере, депутатом Государственной думы. Но поэты такого уровня логической биографии не имеют. Так же, как Пушкин, Бродский жил наспех, черновиком. Ему некогда было осмыслить собственную жизнь. Два человека составляли его первые книги стихов - Владимир Уфлянд и Анатолий Найман. Иосиф был безразличен к сохранению того, что пишет. Выживут стихи - хорошо. Гамлет! Актер на сцене! Вы не видели, как он читал свои стихи? Бродский бегал вдоль сцены и читал в пространство. Будто бы обращаясь к вечности. (А зрители сидели сбоку!) Но читал он великолепно. Его собственные стихи для него были переживанием, которое доводило его до слез, до экстаза. Он весь содрогался! Это был скорее жрец, нежели поэт. Жрец, приносящий себя в жертву богам.

Владимир Желтов